*Заўвага адносна назвы арганізацыі:
- да 09.08.2021: на беларускай мове – РГА «Беларускі ПЭН-цэнтр», на рускай мове – «Беларусский ПЕН-центр»;
- пасля 09.08.2021: на беларускай мове – Беларускі ПЭН, на рускай мове – Беларусский ПЭН
У гэтай стэнаграме выкарыстоўваецца тая назва арганізацыі, якая адпавядала рэгістрацыі ў Мінюсце да 09.08.2021
Дата: 09 августа 2021 года
Судья: Соколовская Анна Михайловна
Прокурор: Ковальчук Ирина Алексеевна
Представитель «Беларусского ПЕН-центра» (ПЭНа): Тонкачева Елена Борисовна
Адвокат на стороне «Беларусского ПЕН-центра» (ПЭНа): Козиков Юрий Евгеньевич
Представитель Министерства юстиции (МЮ): Печкуров Алексей Владимирович
Секретарь: Прошу всех встать – суд идет.
Суд: Садитесь. Судебное заседание объявляется продолженным. Кто явился?
Секретарь: На судебное заседание явились: прокурор Ковальчук Ирина Алексеевна, представитель истца – Министерства юстиции Республики Беларусь – Печкуров Алексей Владимирович. Также представитель ответчика – правозащитного просветительского общественного объединения «Движение “За Свободу“» – адвокат Козиков Юрий Евгеньевич и представитель Тонкачева Елена Борисовна.
Суд: Так, те лица, которые дополнительно сегодня явились, на месте все? Тут? Адвокат?
Адвокат ПЭНа: Высокий суд, да, адвокат ПЭНа, у меня есть доверенность, ордер есть, удостоверение, в соответствии со статьей 75-й, однако хочу внести правку: секретарь сказал, что я – представитель объединения «За Свободу», я – представитель Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр».
Суд: Что это такое? Дайте сюда вашу доверенность. Вы по договору? Заключен с адвокатской компанией?
Адвокат ПЭНа: Конечно.
Суд: А что, Алексиевич появилась в Минске уже? Откуда доверенность?
Пояснение: доверенность на представление интересов подписана руководителем организации Светланой Алексиевич.
Адвокат ПЭНа: Мне не известно, появилась ли Светлана Алексиевич непосредственно в Минске.
Суд: Так откуда тогда доверенность?
Адвокат ПЭНа: Доверенность мне передали.
Суд: Просто передали вам? Пожалуйста, удостоверение ваше адвокатское. … Елена Борисовна, пожалуйста, встаньте. Что с вашими свидетелями, суд их увидит сегодня?
Представитель ПЭНа: Я также хотела бы обратить внимание, что если я правильно понимаю, то сейчас рассматривается дело по иску Министерства юстиции к Республиканскому общественному объединению «Беларусский ПЕН-центр»?
Суд: Правильно понимаете.
Представитель ПЭНа: Однако секретарь судебного заседания объявила нас как представителей другого общественного объединения – «Руха “За Свободу“». Я хотела бы, чтобы было понятно, что мы представляем ПЕН-центр.
Суд: Конечно. Раз мы с вами тут встретились. Тут даже не сомневайтесь. Поясните по поводу явки в судебное заседание по требованию суда Марии Мартысевич и Ольги Ракович.
Представитель ПЭНа: Давайте по порядку. Вы обязали меня выяснить в отношении Татьяны Нядбай и Ольги Ракович. Вы обязали меня, во-первых, в ходе судебного заседания уведомить, разъяснить им содержание статьи ГПХ относительно неявки на судебное заседание. Это было сделано, и копии направлены в письменной форме на электронный адрес Верховного Суда. Суд получил эту переписку?
Суд: Получили.
Представитель ПЭНа: Хорошо. Значит, Нядбай находится за пределами Республики Беларусь и этим объясняет невозможность, в том числе, явки в судебное заседание. И, насколько я понимаю, она обратилась к суду письменно, посредством электронного обращения, на усмотрение суда оставить вопрос слушания дела с ее участием либо без ее участия. Это первое. В отношении Мартысевич. У меня, к сожалению, не было возможности связаться с Мартысевич, потому что я не обладаю этим способом коммуникации с Мартысевич, но я знаю, что Мартысевич, согласно документам материалов дела, надлежащим образом уведомлена и повестку получила на дом, как следует из материалов дела. В этом случае я не вижу своей роли в этой части, и суд не давал мне этого поручения.
Суд: Элементарно – неявка, да?
Представитель ПЭНа: Насколько мне известно, Мартысевич находится за пределами Республики Беларусь. Мне это известно со слов руководителя организации – госпожи Татьяны Нядбай. Далее. Секретарем судебного заседания мне под роспись была вручена повестка для бухгалтера, Ракович. Она также находится за пределами Республики Беларусь. Однако, исполняя поручение суда, я направила ей электронное письмо, копию, ответ, также был направлен Верховному Суду. Получен ли он вами?
Суд: Да, получен.
Представитель ПЭНа: Ольга Ракович находится за пределами страны, вернуться в текущий момент по ее обстоятельствам персональным не предоставляется возможным.
Суд: Скажите, пожалуйста, вот теперь по доверенности, которая выдана адвокату Юрию Евгеньевичу, – что это? Откуда это? Расскажите, пожалуйста.
Представитель ПЭНа: Поясню. Мы обратились к госпоже Алексиевич через Татьяну Нядбай. Татьяна Нядбай получила документы, подписанные госпожой Алексиевич в Берлине, после чего поставила печать организации и передала нам сюда в Минск, ожидая судебного заседания. В субботу утром мы получили документы курьером.
Суд: Скажите, где печать находится – в Германии или в Минске?
Представитель ПЭНа: Печать находится в данный момент у госпожи Нядбай, которая в данный момент находится в Варшаве. Госпожа Алексиевич передала документы из Берлина в Варшаву, со своей оригинальной подписью. Госпожа Нядбай, будучи руководителем организации, уполномоченным на подписание документов и хранение печати, поставила эту печать в Варшаве. И не далее чем в субботу утром курьером мы получили эти документы в Минске.
Суд: Вы же понимаете, что доверенность такого порядка не может служить основанием к тому, чтобы это был надлежащий представитель ответчика – не заранее заключенный договор. Если вы заявляете ходатайство о том, чтобы вас в качестве представителя – представитель представителя, мягко говоря, скажем так. Т. е. вы на основании того, что вы являетесь юристом данной организации, представляете интересы – не более, правильно?
Представитель ПЭНа: Не более.
Суд: Вы желаете заявить ходатайство о допуске еще в качестве представителя адвоката?
Представитель ПЭНа: Да.
Суд: Каким образом?
Представитель ПЭНа: На основании договора по оказанию юридической помощи, который заключен с адвокатским бюро «Боровцов и Салей» – первое.
Суд: Хорошо, я вас поняла.
Представитель ПЭНа: Второе. Высокий суд, вы просили меня на прошлом судебном заседании предоставить вам оригинал доверенности, выданный госпожой Алексиевич для госпожи Нядбай, – я также готова это сделать.
Суд: Но ее нет.
Представитель ПЭНа: Кого?
Суд: Только для того, чтобы ваши полномочия подтвердить?
Представитель ПЭНа: Да, если у вас была необходимость истребовать эту доверенность для подтверждения моих полномочий и для разрешения вопроса о допуске меня в качестве представителя на судебное заседание.
Суд: Да, пожалуйста, и журнал приказов я просила.
Представитель ПЭНа: Да, я постаралась все собрать, что было возможно.
Суд: Это та печать вот такого образца, да? А у вас какая печать?
Представитель ПЭНа: У меня никакой печати.
Суд: Все, что поступает от вашей организации сейчас, оно без печати?
Представитель ПЭНа: Поясню. Документы, которые мы могли и должны были получить от руководителя организации госпожи Нядбай, они утверждены печатью организации. Я доступа к печати не имею и не должна иметь.
Суд: Хорошо. Вы с 1 июля 2021 работаете?
Представитель ПЭНа: Да, когда мы предполагали, что будет юридическая коммуникация с Министерством юстиции по документам, то у организации возникла необходимость в найме юриста.
Суд: Вы сотрудничали с Министерством юстиции на тот период, когда шла проверка?
Представитель ПЭНа: Я персонально – нет, но я достаточно хорошо осведомлена о процессе, как это происходило. Т. е. я для этого и попросила все необходимые документы и пояснения.
Суд: Вы пояснения в этой части можете дать?
Представитель ПЭНа: Да, полностью.
Суд: Представитель Министерства юстиции Республики Беларусь, какие у вас есть ходатайства, возможно, к этому времени?
Представитель Министерства юстиции: Нет, никаких ходатайств нет.
Суд: Пока никаких ходатайств нет. Судом разрешается ходатайство о привлечении в качестве 3-го лица для участия в деле непосредственно Алексиевич Светланы Александровны. Мнения по этому поводу? Вы поддерживаете, Елена Борисовна, ходатайство?
Представитель ПЭНа: Так, мы заявили это ходатайство, и мы его поддерживаем.
Суд: Министерство юстиции что по этому поводу полагает?
Представитель Министерства юстиции: Я полагаю, что дело может быть рассмотрено без участия председателя данного общественного объединения ввиду того, что имеется юрисконсульт общественного объединения.
Суд: Мнение прокурора по этому поводу?
Прокурор: Полагаю, что представительских полномочий в судебном заседании достаточно, поэтому необходимости в привлечении еще и руководителя общественного объединения не вижу.
Суд: Юрий Евгеньевич Козиков, встаньте, пожалуйста. Сейчас я разъясняю вам ваши права. Вы имеете право знакомиться с материалами дела, вы вправе участвовать в исследовании доказательств по делу, представлять доказательства как таковые, которые вам доверяет сторона. А в частности, я понимаю, что ваши действия отчасти где-то будут зависеть от того, что будет пояснять нам Елена Борисовна, потому что у нее основная доверенность, которая, условно говоря, была принята в первом судебном заседании. Кроме того, очевидно, вам известно, что решение Верховного Суда Республики Беларусь вступает в силу немедленно и может быть обжаловано? Понятно вам?
Адвокат ПЭНа: Да.
Суд: На этот час у вас имеются ходатайства?
Представитель МЮ: Нет, ходатайств не имеем.
Суд: Ходатайств не имеется. Пожалуйста, присядьте. Пожалуйста, Министерство юстиции Республики Беларусь, слушаем ваши доводы.
Представитель МЮ: Высокий суд, в Министерство юстиции 8 июля 2021 года было подано исковое заявление о ликвидации Республиканского общественного объединения “Беларусский ПЕН-центр”. Основаниями к этому послужило следующее. 7 июня 2021 года Министерством юстиции у Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» были запрошены информация и документы для проведения мониторинга деятельности данного общественного объединения.
Суд: Такие действия производятся ежегодно, или это с чем-то было связано?
Представитель МЮ: Нет, такие действия не производятся ежегодно. При необходимости Министерство юстиции на основании Закона об общественных объединениях имеет право запрашивать у общественных объединений любую касающуюся их деятельности информацию.
Суд: Любую, да?
Представитель МЮ: Да. На основании предоставленной Республиканским общественным объединением «Беларусский ПЕН-центр» информации об источниках финансирования этого общественного объединения следует, что его финансирование осуществляется главным образом со стороны Алексиевич, проживающей с осени 2020 года вне пределов Республики Беларусь. Из этого вытекает, что Республиканское общественное объединение «Беларусский ПЕН-центр» является получателем иностранной безвозмездной помощи. А ее отправителем является гражданин Республики Беларусь, постоянно проживающий за пределами Республики Беларусь.
Так, среди документов Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» имеются приходные кассовые ордера, в соответствии с которыми данному общественному объединению были переданы денежные средства. Приходный кассовый ордер от 4 июня 2021 года на сумму три тысячи белорусских рублей, приходный кассовый ордер от 21 мая 2021 года на сумму тысяча белорусских рублей, приходный кассовый ордер от 16 марта 2021 года на сумму 10250 белорусских рублей, приходный кассовый ордер от 23 февраля 2021 года на сумму 8200 белорусских рублей, приходный кассовый ордер от 16 февраля год(?) на сумму 10400 белорусских рублей, приходный кассовый ордер от 28 декабря 2020 года на сумму 3020 белорусских рублей, приходный кассовый ордер от 10 ноября 2020 года на сумму 7632 белорусских рубля, приходный кассовый ордер от 23 октября 2020 года на сумму 7216 рублей 20 копеек, приходный кассовый ордер от 22 октября 2020 года на сумму 6320 рублей 2 копейки, приходный кассовый ордер от 21 октября 2020 года на сумму 5620 белорусских рублей. Всего десять приходных кассовых ордеров.
Суд: На общую сумму какую?
Представитель МЮ: Общая сумма… 62667 белорусских рублей 22 копейки. То есть эти приходные ордера свидетельствуют о том, что общественным объединением от Алексиевич были получены денежные средства в размере не менее озвученной мною суммы.
Согласно пункту 4 Декрета Президента Республики Беларусь от 25 мая 2020 года номер три “Об иностранной безвозмездной помощи”, если получателями иностранной безвозмездной помощи являются юридические лица, то она подлежит регистрации в Департаменте по гуманитарной деятельности Управления делами Президента Республики Беларусь.
Таким образом, получаемые Республиканским общественным объединением «Беларусский ПЕН-центр» денежные средства от Алексиевич должны регистрироваться в Департаменте по гуманитарной деятельности Управления делами Президента Республики Беларусь. Регистрация помощи осуществляется в Департаменте по заявлениям получателей.
В ответ на соответствующий запрос в Министерстве юстиции Департамент по гуманитарной деятельности письмом от 26 июля 2021 года номер 13/2912 сообщил, что Республиканское общественное объединение «Беларусский ПЕН-центр» с заявлением по регистрации иностранной безвозмездной помощи в Департамент не обращалось. Копия этого документа может быть приобщена к материалам дела.
Суд: Простите, вот в этой части шло, что в соответствии с пунктом четвертым Декрета президента номер 3 необходимо было обратиться по поводу регистрации, а расходование вот этих сумм, которые были получены, сумм, которые вы озвучили, 62667 белорусских рублей 22 копейки, они должны были каким-то образом отчитываться, куда они расходуют? Или это ваша уже функция – проверять исполнение декрета номер 3, или какие-то иные расходы? То есть кто фактически контролирует процедуру расходования?
Представитель МЮ: Данные денежные средства должны были направляться общественным объединением в соответствии с целями, которые указаны в уставе этого общественного объединения. Использование целевое либо нецелевое осуществляется различными государственными органами Республики Беларусь, в том числе Министерством юстиции. Органами юстиции, скажем так.
Это может быть как по запросам, так и ежегодно все общественные объединения должны предоставлять информацию о продолжении своей деятельности и о получении и расходовании денежных средств за истекший год.
Суд: С учетом целевого назначения денежных средств, которые перечислены были, и тех целей и задач, предусмотренных уставом, уставом общественного объединения, на какие цели были использованы денежные средства?
Представитель МЮ: Высокий суд, я сейчас об этом сообщу. Либо, если позволите, я продолжу дальше читать, либо как скажете, я могу…
Суд: Отвечайте на вопрос по поводу того что поступило и куда оно потрачено. Те средства, которые по платежным поручениям поступили на счет этой организации, они неким образом аккумулированы? Велась ли книга учета таких средств и расходов? То есть бухгалтерская функция была отражена в данном случае? Вы можете подтвердить это чем-то?
Представитель МЮ: У нас имеются платежные поручения о расходовании данных денежных средств. И среди документов, которые нам были предоставлены, было установлено, что эти денежные средства общественного объединения направлялись на оплату следующего.
В соответствии с платежным поручением от 25 мая 2021 года номер 219, это был расчет за строительно-монтажные работы согласно договору и акту сдачи-приемки выполненных работ. В соответствии с платежным поручением от 21 мая 2021 года номер 218 была осуществлена оплата пени за услуги пользования электроэнергией согласно договору. В соответствии с платежным поручением от 14 мая 2021 года номер 217 была произведена оплата за коммунальные услуги за апрель 2021 года. В соответствии с платежным поручением от 12 мая 2021 года номер 216 была произведена оплата за услуги связи за апрель 2021 года согласно договору. В соответствии с платежным поручением от 7 мая 2021 года номер 215 была произведена оплата за строительно-монтажные работы согласно договору. В соответствии с платежным поручением от 30 апреля 2021 года номер 214 – оплата за строительно-монтажные работы согласно договору. В соответствии с платежным поручением от 8 апреля 2021 года номер 199 – за услуги в водоснабжении и водоотведении за март 2021 года. В соответствии с платежным поручением от 24 марта 2021 года номер 197 – оплата налога на недвижимость. В соответствии с платежным поручением от 26 марта 2021 года номер 198 – оплата за использование электроэнергии за январь-февраль 2021 года. В соответствии с платежным поручением от 15 марта 2021 года номер 193 – за услуги связи за февраль 2021 года. В соответствии с платежным поручением от 16 февраля 2021 года номер 198 – за подсобные работы по вентиляции. В соответствии с платежным поручением от 16 февраля 2021 года номер 178 – за услуги электроэнергии за январь 2021 года. В соответствии с платежным поручением от 15 февраля 2021 года номер 176 – за коммунальные услуги за январь 2021 года. В соответствии с платежным поручением от 14 января 2021 года номер 165 – за коммунальные услуги за декабрь 2020 года. В соответствии с платежным поручением от 31 декабря 2020 года номер 163 – за строительно-монтажные работы. В соответствии с платежным поручением от 28 декабря 2020 года номер 158 – за воздуховод из оцинкованной стали согласно счету. В соответствии с платежным поручением от 15 декабря 2020 года – за коммунальные услуги за ноябрь 2020 года. В соответствии с платежным поручением от 3 декабря 2020 года номер 153 – за проектные работы согласно акту. В соответствии с платежным поручением от 30 ноября 2020 года номер 151 – за строительно-монтажные работы. В соответствии с платежным поручением от 11 ноября 2020 года номер 145 – опять за строительно-монтажные работы. В соответствии с платежным поручением от 22 октября 2020 года номер 131 – опять за строительно-монтажные работы. В соответствии с платежным поручением от 16 октября 2020 года номер 129 – за проверку дымовых и вентиляционных каналов, прочистку и устранение завалов на объекте. В соответствии с платежным поручением от 6 октября 2020 года номер 128 – за проектные работы. И иные платежные поручения.
При этом к числу основных целей деятельности данного общественного объединения относятся следующие: содействие интеллектуальному сотрудничеству и пониманию между литераторами всех стран; содействие деятельности мирового сообщества литераторов, журналистов и деятелей культуры, которое усилит роль литераторов в развитии культуры мира и защитит ее от всего, что грозит ее существованию; содействие установлению отношений уважения к свободе слова и высокой ответственности за публичное самовыражение, а также защита профессиональных прав членов общественного объединения.
И, как было сказано, значительный объем помощи, которая была получена от Алексиевич, был направлен на цели, не предусмотренные уставом данного общественного объединения. В информацию продолжения деятельности Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» поступлений и расходований денежных средств и иного имущества, которое было предоставлено в феврале 2021 года за 2020 год, содержится информация о том, что общая сумма расходов на материально-техническое обеспечение данного общественного объединения составила 48734 рубля 77 копеек. Этот документ может быть приобщен к материалам дела.
Если, высокий суд, вы согласитесь, то мы ходатайствуем о приобщении данного документа к делу.
Суд: Елена Борисовна, ваше мнение?
Представитель ПЭНа (Елена Тонкачева): Чем больше документов мы изучим, тем лучше для рассмотрения дела. Да, приобщайте.
Суд – адвокату: Уважаемый, что вы полагаете? Ваше мнение?
Адвокат ПЭНа: Мы полагаем, что нужно приобщить.
Представитель МЮ: Эти документы указывают на нецелевое использование безвозмездной спонсорской помощи общественным объединением. Следует отметить, что в соответствии с частью 5 статьи 21 Закона Республики Беларусь об общественных объединениях, денежные средства и иное имущество общественного объединения используются только для выполнения уставных целей и задач.
Аналогичное положение о возможности использования денежных средств и иного имущества Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» содержится и в подпункте 5.3 пункта 5 устава этой организации.
В свою очередь нарушение установленных законодательством требований, предъявляемых к использованию иностранной безвозмездной помощи, является основанием для ликвидации общественного объединения в соответствии с положением части 2 статьи 29 Закона Республики Беларусь об общественных объединениях.
Далее. Выборочный анализ новостей, размещенных на интернет-сайте Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр», показывает, что подавляющее большинство новостей имеет отношение к политической и агитационной деятельности. Об этом говорят даже названия новостей. Например, 6 июля 2021 года: «Патрабуем правесці расследаванне па фактах катавання і жорсткага абыходжання ў дачыненні да Мікалая Дзядка і іншых затрыманых»; «Ты не чакай, прачнуўся і ідзі. Беларуская культура падчас грамадска-палітычнага крызісу». Выпуск 39, 5 июля 2021 года: «Заява праваабарончых арганізацый Беларусі аб прызнанні пяці новых палітвязняў»; 2 июля 2021 года: «Патрабуем неадкладнага перагляду прысудаў і вызвалення шасці палітычных зняволеных»; 29 июня 2021: «Заява праваабарончых арганізацый Беларусі аб прызнанні шасці новых палітвязняў»; 29 июня 2021 года: «Ты ўдыхаеш на поўныя грудзі, а паветра няма. Беларуская культура падчас грамадска-палітычнага крызісу». Выпуск 38, 28 июня 2021 года: «Заява праваабарончых арганізацый Беларусі аб прызнанні пяці новых палітвязняў»; 25 июня 2021 года: «Заява праваабарончых арганізацый аб прызнанні васьмі новых палітычных зняволеных». И так далее.
То есть это новости, которые взяты с первой страницы сайта данного общественного объединения на момент подачи в Верховный Суд Республики Беларусь искового заявления о ликвидации общественного объединения. Имеется фото-скрин этой страницы, интернет-сайта Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр». При этом я ходатайствую о приобщении к материалам дела данного скрина. Сами публикации также распечатаны на бумаге. При необходимости в дополнение к скрину они могут быть приложены к материалам дела.
Суд: Ваше мнение, Елена Борисовна?
Представитель ПЭНа: Во-первых, скриншот есть в материалах дела. Материалов не было, а скриншот был. Поэтому на усмотрение суда оставим вопрос о приобщении к материалам дела.
Суд: Что думает Юрий Евгеньевич?
Адвокат ПЭНа: Разрешите я посмотрю, в каком виде статьи. Полагаю, что это недопустимое доказательство. У нас есть прямо предусмотренный порядок приобщения доказательств, полученных из сети интернет в виде протокола осмотра, который заверяется у нотариуса. И это доказательство, и тот скрин, который приложен к исковому заявлению, – это недопустимое доказательство, которое не является надлежащим при вынесении судебного постановления. Поэтому полагаю, что статьи в таком формате не могут быть приобщены к материалам дела.
Суд: Полагаю, можно эти материалы приобщить к материалам дела.
Поскольку скриншот есть в материалах дела, то больше мы приобщать по этому вопросу материалы не будем. Пожалуйста, продолжайте, если у вас есть что-то сказать.
Представитель МЮ: В соответствии с пунктом 2 Декрета Президента Республики Беларусь от 25 мая 2020 года «Об иностранной безвозмездной помощи», использование иностранной безвозмездной помощи для организации мероприятий, направленных на проведение политической и агитационно-массовой работы среди населения, запрещается.
Согласно части 2 статьи 29 Закона Республики Беларусь «Об общественных объединениях», общественное объединение может быть ликвидировано по решению суда за нарушения установленных законодательством требований, предъявляемых к использованию иностранной безвозмездной помощи.
Высокий суд, уважаемый прокурор, принимая во внимание вышеизложенное, руководствуясь положением части 3 статьи 29 названного Закона о том, что ликвидация республиканских общественных объединений производится по решению Верховного Суда Республики Беларусь по заявлению Министерства юстиции, просим Верховный Суд Республики Беларусь принять решение о ликвидации Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр».
Суд: Все у вас?
Представитель МЮ: Да.
Суд: Пожалуйста, Елена Борисовна, есть ли какие-то вопросы?
Представитель ПЭНа: Во-первых, я хотела бы уточнить: могли бы вы рассказать суду, за какие именно коммунальные услуги и в отношении какого именно объекта имущества производились платежи Беларусским ПЕН-центром согласно всему вашему перечню коммунальных платежей? За что мы платили, за какой объект имущества?
Представитель МЮ: В данном случае нас интересовало, на какие цели шли эти деньги.
Представитель ПЭНа: Можете ли вы уточнить, за какой объект имущества мы осуществляли эти оплаты? Да или нет?
Представитель МЮ: Нет, не могу уточнить, так как этих сведений в материалах, которые были предоставлены в Министерство юстиции, нет.
Представитель ПЭНа: Можете ли вы уточнить: оплата строительных, вентиляционных и т. д. работ согласно договору осуществлялась в отношении какого имущественного объекта?
Представитель МЮ: А я сейчас на какой вопрос ответил?
Представитель ПЭНа: Вы про коммунальные платежи отвечали.
Представитель МЮ: Аналогичный ответ.
Представитель ПЭНа: Аналогичный ответ означает, что вы не знаете, по сути не проверяли эту информацию?
Суд: Чем вы в данном случае руководствовались? Платежными поручениями?
Представитель МЮ: Руководствовались платежными поручениями, предоставленными в Министерство юстиции.
Представитель ПЭНа: Согласно закону «Об общественных объединениях», может ли общественное объединение иметь в собственности имущество?
Представитель МЮ: Да, может.
Представитель ПЭНа: Согласно закону «Об общественных объединениях», разделяет ли законодатель понятия «цели» и «задачи»?
Суд: Снимается вопрос, уточняйте, пожалуйста.
Представитель ПЭНа: Министерство юстиции утверждает, что имеет место нецелевое использование средств, ваша честь. Мы не разделяем эту точку зрения и настаиваем на том, что средства использованы в соответствии с уставными целями и задачами.
Суд: Тогда конкретнее поставьте вопрос. Использование в таком-то сегменте – это было связано с целями либо с задачами?
Представитель ПЭНа: Вы ставите под сомнение, что средства были направлены на реализацию целей или задач, изложенных в уставе организации?
Представитель МЮ: Трата этих денег не связана ни с целями, ни с задачами общественной организации. Цели я только что зачитал.
Суд: Елена Борисовна, переходим от вопросов к изложению позиции организации. Слушаю Вас.
Представитель ПЭНа: Если мы закончили вопросы к МЮ и переходим к изложению позиции ПЕН-центра, то я прошу суд установить следущую очередность изложения позиции ПЕН-центра: адвокат, и после адвоката заслушать меня.
Суд: Пожалуйста, хорошо.
Адвокат ПЭНа: Мы подготовили возражение против заявления в письменном виде для наглядности, если суд разрешит, сразу его вручу или после.
Суд: Можете огласить.
Адвокат ПЭНа: По сути я буду говорить то, что там указано. Ответчик не признает исковые требования. Полагает, что заявленный иск не подлежит удовлетворению по причине необоснованности заявленных истцом требований. В частности, единственным основанием для ликвидации ответчика истец называет нарушения ответчиком законодательства об использовании иностранной безвозмездной помощи. Ссылается на часть 2 статьи 29 закона «Об общественных объединениях».
Истец указывает на нерегистрацию иностранной безвозмездной помощи, полученной от Алексиевич, и нецелевое использование данной иностранной помощи. А также на использование иностранной помощи в политической и агитационной деятельности.
Полагаем, что со стороны ответчика нарушений, которые указаны истцом, допущено не было, и, соответственно, те доводы, которые приводит истец, являются необоснованными. Значит, мы обращаем внимание, что доводы, которые изначально изложены в исковом заявлении, носят весьма общий характер, несмотря на уточнение, которое было сейчас сделано по номерам и датам платежных поручений. На наш взгляд, что касается и первого довода, и второго, и третьего – каждый из них требует детализации для того, чтобы и ответчик мог дать мотивированное объяснение, ну и, соответственно, суд мог принять законное и обоснованное решение.
Мы обращаем внимание, что несмотря на то, что представительство истца считает Министерство юстиции компетентным органом в вопросе предоставления, использования, контроля выполнения законодательства об использовании иностранной безвозмездной помощи, в Республике Беларусь есть как раз-таки компетентный орган, который данные вопросы разрешает, – это Департамент по гуманитарной деятельности Управления делами Президента, который никаких претензий к Республиканскому общественному объединению «Беларусский ПЕН-центр» не заявлял, и полагаю, что нет у него оснований такие претензии заявлять. Значит…
Суд: А этот департамент курирует деятельность общественных объединений?
Адвокат ПЭНа: Департамент курирует вопросы, связанные с получением, использованием и контролем за расходованием иностранной безвозмездной помощи любыми субъектами, будь то юридические или физические лица. Поэтому мы полагаем, что именно Департамент является компетентным органом и именно он может говорить о том, что в данной части допущено нарушение либо нарушение не допущено. Значит, что касается первого довода: мы обращаем внимание, что безосновательно заявляется о том, что Алексиевич Светлана Александровна является отправителем иностранной безвозмездной помощи.
В подтверждение статуса Алексиевич как гражданки, постоянно проживающей за пределами Республики Беларусь, не представлены допустимые доказательства. В исковом заявлении – прошу прощения, подойду к исковому заявлению, оно у меня с собой, – указано следующее: «…Алексиевич, проживающая с осени 2020 года вне пределов Республики Беларусь…» – то есть по сути закреплена формулировка не юридического характера, а, скажем так, обыденного.
Суд – представителю МЮ: Одну минуточку. Алексей Владимирович, в этой части какие у вас есть обоснования о том, что Алексиевич с осени двадцатого года находится за пределами Республики Беларусь?
Представитель МЮ: Ну вообще-то это общеизвестный факт, что она находится там, и об этом на просторах интернет-пространства было заявлено неоднократно. Кроме того, Министерством юстиции направлен запрос в Государственный пограничный комитет, и мы планируем завтра получить официальный ответ о пересечении Алексеевич государственной границы.
Суд: Сядьте, пожалуйста.
Адвокат ПЭНа: Спасибо за комментарий. На самом деле вот то, что было сказано, не имеет совершенно никакого значения для рассмотрения настоящего дела.
Суд: Но вы же на это обратили внимание!
Адвокат ПЭНа: Да. Я имею в виду представителей истца. Дело в том, что статус гражданина, постоянно проживающего за пределами Республики Беларусь, – это дефиниция, которая в законодательстве Республики Беларусь имеет конкретную юридическую расшифровку. То есть не просто что гражданин выехал за пределы Республики Беларусь и не появлялся там определенный промежуток времени. Я просто приведу аналогичный пример, что иностранный гражданин может приехать в Республику Беларусь и может находиться здесь не на статусе постоянного проживания, а на статусе временного пребывания или временного проживания, скажем так, до года.
Поэтому данный вывод, на наш взгляд, является не юридическим и, безусловно, с точки зрения законодательства не может быть квалифицирован как надлежащий, даже с учетом представления запроса Государственного пограничного комитета. Мы обращаем внимание, что к лицам, которые являются гражданами Республики Беларусь, постоянно проживающими на территории иностранного государства, относятся лишь лица, которые в соответствии с законодательством Республики Беларусь получили соответствующий паспорт – паспорт гражданина, постоянно проживающего за территорией Республики Беларусь. Форма этого паспорта – специальная: это серия – номер – PP. Если у нас серия минского паспорта MP, то, соответственно, серия данного паспорта – PP, этот паспорт выдается консульскими учреждениями Республики Беларусь, более того – ведется база, реестр данных лиц.
Так вот: гражданка Республики Беларусь Алексиевич Светлана Александровна не является с точки зрения законодательства Республики Беларусь гражданином, постоянно проживающим на территории иностранного государства. Следовательно мы делаем вывод, что в соответствии с Декретом № 3, учитывая, что эта дефиниция избрана законодателем более четко, отправителем иностранной безвозмездной помощи гражданка Алексиевич Светлана Александровна не является, так как она не является гражданином Республики Беларусь, постоянно проживающим на территории иностранного государства. Таким образом, вывод в первом подпункте данного искового заявления о необходимости регистрации такой иностранной безвозмездной помощи является незаконным, потому что данная помощь не является иностранной безвозмездной, и на нее не распространяется требование Декрета № 3 Президента Республики Беларусь.
Суд: На этой части остановитесь на минуточку. Если она не относится к числу тех лиц, о которых вы сейчас говорили, откуда деньги появились на счете организации от Алексиевич?
Адвокат ПЭНа: Высокий суд, я хочу пояснить: мы не говорим, что безвозмездной помощи не было; мы говорим, что не было иностранной безвозмездной помощи, а это очень…
Суд: Как они появились? Ответьте на мой вопрос.
Адвокат ПЭНа: Да, высокий суд, я отвечу на вопрос.
Суд: Значительная сумма, которая называлась Минюстом.
Адвокат ПЭНа: Они были предоставлены Республиканскому общественному объединению.
Суд: Откуда?
Адвокат ПЭНа: От Алексиевич.
Суд: Где? С какого счета?
Адвокат ПЭНа: От Алексиевич… я так полагаю… [Обращение к юрисконсульту ПЕН-центра]
Суд: Как предоставлялись? Наличными средствами?
Представитель ПЭНа: Наличными средствами на территории Республики Беларусь. Оформлялись путем приема кассово-приходным ордером, в бухгалтерии. Приходные ордера будут вам предоставлены в ходе судебного заседания.
Суд: Она в этот момент находилась в Республике Беларусь? Лично? Потому что представитель Минюста назвал даты этого года. Не будем брать уже осень прошлого года, а этот год, включая, насколько вы помните, июнь, назывался. Что в этой части, уважаемые адвокаты, можете пояснить? Откуда были деньги, как они поступили на счет, с какого счета они переведены?
Адвокат ПЭНа: Насколько мне известно…
Суд: Почему от конкретного физического лица? Юрий Евгеньевич.
Адвокат ПЭНа: Высокий суд, я поясню. Мы не возражаем, что безвозмездная помощь имела место, и Алексиевич такую помощь предоставляла. Но единственное основание, которое было названо для ликвидации Минюстом, – часть 2 статьи 29 – это основание о нарушении законодательства об иностранной безвозмездной помощи. Данная помощь не является иностранной безвозмездной. Таким образом, основание, предусмотренное частью 2 статьи 29 Закона, – оно отсутствует. Каким образом она передавала средства – вот пояснила представитель. То есть это были денежные средства, передаваемые, да, Алексиевич. Передаваемые в Республиканское общественное объединение, которым были использованы средства…
Суд: Источник определите, пожалуйста.
Адвокат ПЭНа: Алексиевич Светлана Александровна.
Суд: Я имею в виду источник – где находился, где эти деньги содержались?
Адвокат ПЭНа: Денежные средства были представлены и переданы на счет в Республике Беларусь. [Елене Борисовне] Правильно?
Представитель ПЭНа: Да.
Суд: Вы не отрицаете, что в этот период Алексиевич находилась за пределами Республики Беларусь?
Адвокат ПЭНа: Высокий суд, я полагаю, что этот вопрос не имеет отношения к вынесению решения. Безусловно, она могла находиться на территории иностранного государства, но у нее не было статуса гражданина, постоянно проживающего за пределами Республики Беларусь, как этого требует законодательство.
Суд: Что Закон на этот счет – непосредственно Декрет № 3 – говорит?
Адвокат ПЭНа: Да, конечно.
Суд: …о проживающих постоянно?
Адвокат ПЭНа: Да. В качестве приложения к Закону. Декрет № 3 имеет приложения. В приложении даны определения, в частности, дано определение безвозмездной иностранной помощи и отправителя. В качестве отправителя названы иностранные организации, названы иностранные граждане и граждане Республики Беларусь, постоянно проживающие за пределами Республики Беларусь. Постоянно проживающие. Данное определение – гражданин Республики Беларусь, постоянно проживающий за пределами Республики Беларусь, – у нас в законодательстве также определено. И это гражданин, который в соответствии с законодательством получил паспорт в консульском учреждении серии PP и, соответственно, находится в базе. То есть если мы открываем базу, в этой базе отсутствует Светлана Александровна – соответственно, она не является гражданином, постоянно проживающим на территории иностранного государства.
Суд: Давайте дальше.
Адвокат ПЭНа: Второй вывод, касательно нецелевого использования безвозмездной помощи. Полагаем, что он также является немотивированным. Во-первых, речь идет в исковом заявлении об использовании иностранной безвозмездной помощи, и делается вывод о том, что нарушено положение об использовании иностранной безвозмездной помощи. Здесь у нас обоснование аналогичное: во-первых, полагаем, что так как Светлана Александровна не является гражданином, постоянно проживающим за пределами Республики Беларусь, соответственно, никакого нецелевого использования иностранной безвозмездной помощи в данной части нет. Это первый момент. Второй момент: мы обращаем внимание на платежи, которые были осуществлены. Вот они были все подробно перечислены: это платежи по оплате коммунальных услуг, оплате по договору подряда, по проектным договорам.
Поясним: оплата происходила за недвижимое имущество, в частности – за квартиру, которая в период 2020–2021 годов переоборудуется и переводится из жилого имущества в нежилое имущество для целей непосредственно Республиканского общественного объединения. Данный объект недвижимости, согласно пояснительным документам, находится непосредственно в собственности Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр». То есть это не недвижимость третьих лиц. И все работы, и все коммунальные платежи касаются именно данного объекта. Значит, что касается использования, целевого использования данных средств: денежные средства были получены от Алексиевич на текущие цели, то есть в том числе цели, связанные с выведением данного имущества из жилого и переведением в нежилое, и на поддержание данного имущества в надлежащем состоянии. То есть ПЕН-центр – это юридическое лицо, собственник данного имущества, он несет бремя содержания данной собственности согласно статье 211 Гражданского кодекса. Поэтому он эти платежи и производил. Эти платежи производились в полном соответствии и согласии с отправителем платежа, то есть это Алексиевич Светлана Александровна, и, соответственно, расходовались, как уже пояснял представитель истца, на конкретные цели, связанные с данным помещением.
Мы также считаем, что вывод о том, что это нецелевое использование средств, может быть сделан только в двух случаях: во-первых, эти средства должны быть использованы не на те цели, которые предполагал отправитель, а они были использованы как раз-таки на те цели, которые отправитель предполагал, то есть Светлана Александровна; и во-вторых, эти цели, цели использования данных средств, должны противоречить целям устава, то есть целям уставной деятельности организации. Мы обратимся к уставу организации. В частности, в исковом заявлении делается некорректная отсылка к пункту 2.2, потому что там указаны не цели организации, а задачи. Но в целом сейчас мы внесем ясность. Пункт 2.1 – как раз-таки указана цель организации «Беларусский ПЕН-центр»: «Аб’ядноўваць прафесіянальных літаратараў, журналістаў, дзеячаў культуры дзеля развіцця літаратуры, усталявання свабоды слова і добрай волі адносін паміж народамі». Это общая цель, которая является основанием для деятельности ПЕН-центра. В пункте 2.2, который упоминал истец, указаны конкретно более детальные цели и задачи. Более того – мы обращаем внимание на пункт 2.4 устава, в котором указано: «Для выканання статутнай мэты і задач…» – то есть для выполнения уставной цели и задач – «…РГА “Беларускі ПЭН-цэнтр” выкарыстоўвае наступныя метады…». Под буквами «в» и «г» в том числе указано: «арганізацыя творчых сустрэч літаратараў, журналістаў, дзеячаў культуры з чытачамі, каб папулярызаваць беларускую і замежную літаратуру»; «правядзенне канферэнцый, семінараў, круглых сталоў і іншых мерапрыемстваў па праблемах літаратуры і журналістыкі». І таксама «з»: «стварэнне архіва пра самыя значныя падзеі грамадскага жыцця, творчы і жыццёвы лёс знакамітых людзей». Я поясню: данное помещение, за которое оплачивались коммунальные платежи, в котором производилась, если образно говорить, реконструкция, – это помещение, которое по результатам реконструкции используется – и на текущий момент, в частности, – используется РОО «Беларусский ПЕН-центр» именно для уставных целей организации. В частности, там проводятся и планируется проводить творческие встречи литераторов, журналистов; там будет размещаться архив организации; там будут проводиться различные круглые столы, иные симпозиумы и так далее – мероприятия, которые непосредственно проводятся в соответствии с уставной целью организации. Обращаю внимание, что эти денежные средства не были потрачены для каких-либо отдельных физических лиц либо на иные цели. Эти средства как раз-таки были потрачены в качестве бремени содержания имущества, которое находится в собственности РО «Беларусский ПЕН-центр». Поэтому полагаю, что второй довод о том, что было нецелевое использование иностранной безвозмездной помощи, – данный довод также не находит своего подтверждения.
Суд: Что это за крестьянское фермерское хозяйство, которому производились выплаты?
Адвокат ПЭНа: Это организация, которая согласно договору подряда осуществляла подрядные работы.
Суд: С каких это пор крестьянское фермерское хозяйство выполняет такие работы? У них что – на этот счет в их уставе есть такое назначение?
Адвокат ПЭНа: Высокий суд, я не могу сказать, какие конкретно работы, я могу только предположить, что, может быть, эти работы были связаны с… не знаю… То есть давайте я не буду предполагать, что там были за работы. Я так понимаю, они осуществляли подрядные работы на объекте, недвижимом имуществе, которое находится в собственности ПЕН-центра, и эти работы были связаны именно с модернизацией данного объекта.
Суд: Каким образом те деньги, которые использовались, – там значительная сумма перечислена, как видно из поручения…
Адвокат ПЭНа: Да.
Суд: Кстати, оплата таких работ. За счет каких средств была произведена такая оплата? За счет тех выставок, семинаров, лекций – то, о чем вы только что говорили, – или за счет тех средств, которые поступили от Алексиевич?
Адвокат ПЭНа: В данной части все средства аккумулируются… Я не представитель. Может быть, представитель более точно скажет, за счет каких конкретно, но полагаю, что и средства Алексиевич, которые были представлены, в частности, они тоже, безусловно, пошли на данные объекты.
Суд: Конкретно у вас, Юрий Евгеньевич, есть сведения о том, что вот хотя бы за 20–21-й год – такие сведения запрашивались мной – какие мероприятия были проведены общественным объединением, по результатам которых на расчетный счет этой организации поступали денежные средства?
Адвокат ПЭНа: У меня такой информации нет. Возможно, Елена Борисовна пояснит.
Суд: Хорошо.
Адвокат ПЭНа: Что касается третьего довода, в частности, использования средств для политической или агитационной деятельности, – здесь мы тоже хотим обратить внимание: полагаем, что данный довод истца является необоснованным. Во-первых, мы полагаем, что при толковании положений и законодательства и при толковании фактов необходимо использовать(?) буквальное содержание данных фактов. Но буквальное содержание фактов и положение законодательства необходимо толковать одновременно. В данной части – объясню – на наш взгляд, Министерство юстиции буквально, крайне буквально, скажем так, начинает трактовать исключительно заголовки, которые указаны, якобы заголовки статей на сайте то есть. Я так понимаю, акцент делается, что есть слова «политическое» или «государство политическое» – без анализа содержания данных статей, и одновременно с этим Министерство юстиции некорректным образом широко трактует требования, которые связаны, в частности, с Декретом третьим. Первое, что мы скажем, – что Декрет третий в принципе опять-таки не применяется в данной ситуации, потому что у нас не иностранная безвозмездная помощь.
Поэтому те ограничения, которые закреплены Декретом № 3 в пункте 2, они не распространяются в данной ситуации. Это первый момент. Второй момент: в пункте 2 Декрета № 3 указано на невозможность использования иностранной безвозмездной помощи не для политической или агитационной деятельности ответчика, а для организации мероприятий, направленных на проведение политической и агитационно-массовой работы среди населения. Данная формулировка была широко указана, как я поясню, истцом – он указывает на то, что, возможно, или политическая, или агитационная деятельность, и не указывает конкретных мероприятий: в чем состояли конкретные мероприятия, какие мероприятия организовал ответчик в рассматриваемый период, на который пошли денежные средства, в частности, безвозмездная иностранная помощь. Таких мероприятий не было, потому что мероприятий политических и агитационно-массовой работы среди населения организация «ПЕН-центр» не ведет.
Что касается информации, размещенной на сайте, то мы, безусловно, полагаем, что это не мероприятия, направленные на проведение политической и агитационно-массовой работы среди населения. В данной части ПЕН-центр действует согласно своему уставу, как и должно действовать общественное объединение. В частности, пункт 1.4 устава общественного объединения указывает: «РГА “Беларускі ПЭН-цэнтр” не ўмешваецца ў дзяржаўную палітыку, а таксама ў дзейнасць палітычных партый, захоўваючы за сабой права абнародаваць свой пункт гледжання па пытаннях, звязаных з мэтай РГА “Беларускі ПЭН-цэнтр” і з абаронаю ідэалаў гуманізму». Таким образом, в данной части новости, которые размещены на сайте, являются не чем иным, как реализацией своих прав в рамках деятельности общественного объединения. Никаких мероприятий, направленных на проведение политической или агитационно-массовой работы, – в частности я предполагаю, что законодатель вкладывает в эту формулировку мероприятий, например, политических кампаний, финансирование либо проведение каких-либо, условно, праймериз и так далее, – общественное объединение не осуществляло и не осуществляет на текущий момент.
Поэтому основания полагать, что имеет место такое нарушение, также нет. И последнее, на что я хочу обратить внимание, – что в части 1 статьи 29 Закона «Об общественных объединениях» предусмотрен исчерпывающий перечень оснований для ликвидации общественных объединений. Это перечень, когда суд обязан ликвидировать организации. В данной части исковое заявление и все требования касаются части 2 статьи 29 Закона «Об общественных объединениях». То есть у суда есть лишь только право произвести такую ликвидацию, а не обязанность. Таким образом мы полагаем, что суд одновременно с установлением либо не установлением фактов, в частности, использования иностранной безвозмездной помощи с нарушением законодательства также должен принимать во внимание предыдущую деятельность общественного объединения, его значимость для общества и членов его в полном объеме.
Организация «Беларусский ПЕН-центр имеет более чем 30-летний стаж деятельности в Республике Беларусь, за все это время у нее не было нарушений – соответственно, данная организация является добропорядочным субъектом. И на текущий момент, еще раз повторюсь, от компетентного органа – то есть Департамента по гуманитарной деятельности – никаких требований либо возражений, актов, предписаний в адрес ПЕН-центра не поступало. И, соответстно, мы полагаем, что законодательство об иностранной безвозмездной помощи не нарушено. Следовательно, основания для ликвидации отсутствуют. И, соответственно, просим суд приобщить данные возражения к материалам дела письменно и отказать истцу в удовлетворении исковых требований в полном объеме.
Суд: Все у вас?
Адвокат ПЭНа: В этой части – да.
Суд – представителю МЮ: Алексей Владимирович, у вас вопросы есть?
Представитель МЮ: Нет, тут вопросов нет.
Суд: Почему у вас нет вопросов?
Представитель МЮ: Ну, я уже хотел после того, как…
Суд: Но это же ваше дело в прениях. Сейчас вопросы задавайте, если есть.
Представитель МЮ: Хотел бы уточнить: сколько времени общественное объединение имеет юридический адрес, который указан в уставе? С момента регистрации или когда это произошло?
Адвокат ПЭНа: [Обращается к Елене Борисовне] Сможете пояснить?
Представитель ПЭНа: Да, я поясню.
Суд – представителю МЮ: Еще есть вопросы у вас?
Представитель МЮ: Все, пока что нет. Пока нет.
Суд: Нет вопросов. Пожалуйста, присядьте. У вас, Елена Борисовна, есть вопросы?
Представитель ПЭНа: Нет, к позиции защиты у меня вопросов нет.
Суд: Нет вопросов. Прокурор?
Прокурор: Тоже нет.
Суд: Тоже нет вопросов. Пожалуйста, Юрий Евгеньевич, присядьте.
Адвокат ПЭНа: Можно я представлю к материалам дела письменные возражения?
Суд: Да, конечно.
Адвокат ПЭНа: Копию прокурору и истцу.
Суд: С вами соглашение когда заключено было? По договору?
Адвокат ПЭНа: Со мной соглашение было заключено 23 июля.
Суд: Почему вы до этого времени не представили возражение?
Адвокат ПЭНа: Я так понимаю, что прошлое заседание рассматривало вопросы по существу, а еще, скажем так, технические процессуальные вопросы.
Суд: Пока да, да. Но оно могло пойти и дальше, как вы понимаете, да? Если бы нам были заявлены определенные ходатайства, которые требовали разрешения.
Адвокат ПЭНа: Да, я понимаю.
Суд – представителю ПЕН-центра: Елена Борисовна, пожалуйста, что вы хотите дополнить или в целом сказать?
Представитель ПЭНа: Я заранее прошу меня извинить, у меня большое количество бумаг, поэтому я время от времени буду к ним обращаться.
Суд: Ничего. Я не тороплюсь.
Представитель ПЭНа: Технический вопрос: могу ли я, пока буду говорить, убрать медицинскую маску, учитывая, что мы находимся на достаточном расстояниии друг от друга, и практически никто из участников процесса, кроме представителей ПЕН-центра, не использует средства защиты? При долгом говорении маска будет мне мешать.
Суд: Да. Надеемся, что вы не заболели. Надеемся, что все хорошо.
Представитель ПЭНа: Спасибо. Будем надеяться, никто из присутствующих здесь не заболел. Перейдем к изложению позиции.
Республиканское общественное объединение «Беларусский ПЕН-центр» было зарегистрировано 16 ноября 1990 года. Это одна из старейших беларусских общественных организаций. Она создавалась Василем Быковым, Нилом Гилевичем [агаворка: Ніл Гілевіч не меў дачынення да стварэння Беларускага ПЭНа – каментар ПЭНа], Алесем Адамовичем, а также будущей нобелевской лауреаткой по литературе госпожой Светланой Алексиевич. Начиная с 26 октября 16-го года, госпожа Алексиевич возглавляет организацию, и это большая честь для Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр». За всю историю деятельности организации – а это, начиная с 90-го года, 31 год – ПЕН-центру один раз, в январе 2011 года, то есть 11 лет назад, Министерством юстиции было вынесено письменное предупреждение по результатам проведенной проверки.
11 лет назад в процессе коммуникации с Министерством юстиции мы устранили недостатки и нашли компромисс по всем вопросам, которые Министерство юстиции выдвигало в качестве претензий. Что свидетельствует о том, что наше объединение имеет устойчивую 30-летнюю историю, это организация с зарегистрированным статусом, и в случае единственной проверки со стороны Министерства юстиции за всю историю деятельности мы в процессе добросовестной коммуникации с Министерством юстиции урегулирования по претензиям Минюста(?). Собственно говоря, чего-то подобного мы ожидали и в итоге действий Минюста в этом году, действий, направленных на проверку нашей организации.
Мы ожидали результата проверки, мы готовились к тому, чтобы работать с Министерством юстиции по результатам проверки – собственно говоря, это и был бы нормальный процесс взаимодействия между регистрирующим органом – Министерством юстиции – и общественной организацией, которая максимально добросовестно ведет себя в обязательствах по отношению к регистрирующему органу.
Суд: Вот в этой связи, Елена Борисовна, по тому, как складываются обстоятельства с рассмотрением, с явкой на судебное заседание должностных лиц организации, получается, что вы были одна там. Каким образом вы бы взаимодействовали и как бы вы работали? Алексиевич нет, Ракович, которая главный бухгалтер, – ее нет, Нядбай нет, членов правления нет. Все эти лица, которые «першы намеснік», «другі», «трэці намеснік» – они почему-то не посчитали нужным прийти даже и поддержать организацию. Вы видите, что мы дважды отправляем судебное извещение о явке, они не являются. Придите, расскажите о деятельности и прочее, когда проверка проводилась Минюстом, придите в суд и расскажите.
Представитель ПЭНа: Когда проводилась проверка, все были на месте, кроме госпожи Алексиевич, готовили и предоставляли запрошенные документы, были готовы к конструктивной и добросовестной коммуникации.
Суд: На тот период были в Республике Беларусь, да?
Представитель ПЭНа: На тот период – конечно. Все были на месте. Все руководство организации занималось тем, что собирало «28 папок», образно говоря, чтобы был понятен объем истребованной информации, и «носило» их с интервалом в три дня в Министерство юстиции. Сейчас хотелось бы вернуться к тому, каким образом осуществлялся вот этот вот «процесс мониторинга», как его называет представитель Министерства юстиции. Это же как – Министерство юстиции даже не говорит о том, что это была официальная проверка. То есть проверка не оформлена, как выясняется, никакими надлежащими документами.
Суд: Но это же их право.
Представитель ПЭНа: У меня есть серьезные сомнения, что была выдержана административная процедура, установленная законодательством для проведения полномасштабной проверки деятельности организации, но предположим, что это их право. Таким образом – о процедуре, как происходила полномасштабная проверка организации, которую Минюст называет мониторингом. 07.06.21 мы получили от Министерства юстиции по юридическому адресу – заодно отвечая на вопрос представителя Минюста – город Минск, переулок Калининградский, дом восемь (нежилое помещение, отвечающее требованиям законодательства для предоставления юридических адресов) (что получило? письмо?). По юридическому адресу хранятся документы организации, а также осуществляются заседания руководящего органа, как того требует положение законодательства Республики Беларусь об общественных организациях. Большинство заседаний руководящего органа осуществлялось в дистанционном режиме в связи с эпидемией коронавируса, что закреплено соответствующим протоколом организации о переходе именно в дистанционный формат проведения заседаний руководящего органа. Значит, 7 числа Министерство юстиции направляет на наш юридический адрес информацию о том, что будет осуществляться «плановый мониторинг» деятельности Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр», и просит нас до 16 июня, то есть в течение 10 дней, (хотя мы получили, естественно, скажем, позже, потому что 7-е – это дата создания и отправки документа нам) подготовить список документов, которые мы должны предоставить. Это не более и не менее – 15 позиций, по которым Министерство юстиции запрашивает у нас предоставление документов. 15 позиций.
Суд: Все они касались вот чего?
Представитель ПЭНа: Они касались всего. Мы со своей стороны собираем все – согласно вот этому немаленькому, скажем так, перечню. Тем неменее, мы добросовестно собрали все истребуемые документы и 16.06 непосредственная глава организации, первый заместитель, Татьяна Нядбай предоставила в Министерство юстиции истребованные документы согласно перечню с надлежащей описью. Это 22 папки документов: договор аренды помещения на улице Калининградской, дом 8; свидетельство о государственной регистрации…
Суд: Можете не перечислять, потому что у нас время.
Представитель ПЭНа: Да. Я к тому, что, например, журнал регистрации входящей корреспонденции – 50 страниц; журнал регистрации – и так далее, и так далее – и вот эти вот все документы, которые касаются прихода и расхода денежных средств, Министерство юстиции затребовало у нас оригиналы. И в документе от 07.06, когда истребовало у нас документацию, последний абзац, подписанный начальником управления по вопросам некоммерческих организаций Кириченко, гласил следующее: «Оригиналы документов, предоставленные в Министерство юстиции Республики Беларусь, будут возвращены после их изучения». В действительности же до настоящего момента Министерство юстиции не предприняло никаких действий по возврату нам практически всей документации организации, в частности, оригиналов документов, копий которых у нас, естественно, нет, потому что как-то… никогда не стояла такая задача, и об этом не гласят требования законодательства. Фактически к моменту судебного заседания мы не имеем возможности работать с оригиналами документов.
Министерство юстиции до настоящего момента документы нам не вернуло, что крайне осложняет, в том числе, нашу способность оперировать первичными документами организации. И мы просим высокий суд обязать Министерство юстиции до следующего судебного заседания осуществить возврат оригиналов документов нашей организации, чтобы наша юридическая позиция могла строиться на основании документов организации. Далее. Кроме того, что мы предоставили вот эти все документы 16-го, 16 же числа, во время того, как госпожа Недбай вот это все передавала в Министерство юстиции согласно описи – 22 папки, Министерство юстиции прямо на месте, при передаче документов, вручило руководителю организации еще два следующих требования, то есть запросило предоставить еще дополнительную информацию. Это произошло 16 числа. Времени на предоставление информации нам было дано до 22 числа. В этот период мы опять подготовили необходимые документы и ровно в соответствии с предписанными сроками предоставили их в Министерство юстиции.
Далее. 22.06 мы получили от Министерства юстиции электронное сообщение на адрес электронной почты организации с требованием еще предоставить дополнительную информацию, в частности, касающуюся первичной документации бухгалтерии, что, собственно говоря, и было сделано бухгалтером, то есть фактически вся первичная документация – приходные ордера, кассовые ордера…
Суд: Которые приобщены к материалам дела, да?
Представитель ПЭНа: В материалах дела копии. Оригинальных документов, то есть изъятых Минюстом, их значительно больше. И они все до настоящего момента находятся в Министерстве юстиции. Министерство юстиции не произвело нам их возврат. То есть трижды за период месяца Министерство юстиции в рамках мониторинга, который никаким документом не определен, фактически изымает у организации всю первичную документацию. И что в этом случае делает организация? Она абсолютно добросовестно каждый раз в тот срок, который предписан Министерством юстиции, абсолютно все требования Министерства юстиции выполняет, предоставляет и предоставляет документацию.
Что происходит дальше? Дальше организация ожидает – организация, еще раз повторю, с 30-летним опытом существования и фактически с безупречной историей взаимоотношений с Министерством юстиции в предыдущий период – ожидает, что Министерство юстиции как-то выскажется по содержанию предоставленных документов. Мы ожидаем того, что случится коммуникация Минюста как контролирующего, регистрирующего органа с нами. Никакой коммуникации не происходит: то есть мы не получаем ни результатов проверки (мониторинга, как его называет Министерство юстиции), ни предложения встретиться, дать пояснения по каким-то обстоятельствам либо по каким-то документам, – не получаем никакой встречной коммуникации. Все, что мы получаем, – это иск из Верховного Суда.
Мы узнаем от Верховного Суда о том, что Министерство юстиции по итогам вот этого вот «мониторинга» заявляет требование о ликвидации нашей организации. Хотим обратить внимание еще раз на то, что Беларусский ПЕН-центр за всю историю своей деятельности никогда не уклонялся от коммуникации с Министерством юстиции. Ежегодно, согласно требованию законодательства, ежегодно (а эта процедура установлена законом) мы предоставляем в Министерство юстиции полную информацию о деятельности организации – это не выборочно, не по запросу делается, каждая организация обязана так поступать, мы это делаем ежегодно. И ни за документы и информацию девятнадцатого года, ни по двадцатому году и так далее – то есть и все предыдущие годы – Министерство юстиции, будучи полностью ознакомлено с нашей деятельностью, и в том числе с источниками финансирования, никогда не только не предъявляло к нам претензий, но и не задавало никогда дополнительных вопросов, из чего мы делаем вывод, что информация и деятельность организации, в том числе согласно позиции Министерства юстиции, в полном объеме отвечала требованиям законодательства Республики Беларусь. В противном случае по итогам наших ежегодных отчетов мы, наверное, имели бы какие-то другие результаты.
Суд: И это предисловие. А теперь, пожалуйста, к тому, что указано в исковом заявлении.
Представитель ПЭНа: Да, теперь к тому, что указано в исковом заявлении.
Суд: Кроме того, что уже рассказал Юрий Евгеньевич достаточно подробно, вот на тех моментах, которые, возможно, он не знал или не мог дополнить в силу того, что он не был ознакомлен с какими-то первичными документами как адвокат – это понятно. А вот что вы можете дополнить?
Представитель ПЭНа: Про юридический адрес я дала пояснение.
Суд: Да, этого достаточно по этому вопросу.
Представитель ПЭНа: Согласно пункту 5.1 устава Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр», эта организация является юридическим лицом, владеет имуществом и так далее, а также приобретает имущество. Это положение 5.1 устава организации. Давая пояснение относительно доводов Минюста о нецелевом использовании средств, хотела бы обратить внимание суда на следующее: на балансе общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» находится недвижимое имущество по адресу: Козлова 7. Имущество это принадлежит Беларусскому ПЕН-центру. Это недвижимое имущество, то есть приобретенное в полном соответствии с пунктом 1.5 устава общественного объединения, такое же право закреплено Законом Республики Беларусь «Об общественных организациях».
Суд: В отчетный период что-либо отчуждалось из этого имущества?
Представитель ПЭНа: Нет.
Суд: То есть на расчетный счет общественного объединения ничего не поступало от реализации недвижимого имущества?
Представитель ПЭНа: Нет. Обращаю внимание суда на то, что помещение по адресу: улица Козлова, дом 7, 101 находится в собственности Беларусского ПЕН-центра. Общественное объединение является собственником этого помещения. Это подтверждается техническим паспортом, это подтверждается выпиской из бухгалтерии, где имущество стоит на учете…
Суд: Елена Борисовна…
Представитель ПЭНа: Я объясню дальше.
Суд: Истец совершенно не оспаривает вопрос о том, что у вас есть юридический адрес.
Представитель ПЭНа: Это не про юридический адрес.
Суд: Про что?
Представитель ПЭНа: Это про имущество и про вопрос целевого использования средств организации. Это помещение, которое принадлежит ПЕН-центру, за которое платились коммунальные платежи…
Суд: Ну давайте к конкретным платежам. Обратите ваше внимание на какие-то платежи, чтобы было понятно.
Представитель ПЭНа: Да. Все коммунальные платежи, которые были оплачены, согласно претензиям Министерства юстиции, были оплачены за принадлежащее организации помещение.
Суд: За Козлова, 7?
Представитель ПЭНа: Да, за Козлова, 7. Из извещений на выставление счетов на оплату коммунальных услуг, водоснабжения, электроэнергии. И в каждом извещении написано, что плательщиком и собственником – в каждом извещении государства на оплату – является Республиканское общественное объединение «Беларусский ПЕН-центр». То есть платежи мы производили за собственное имущество, которое имеем право иметь согласно уставу.
Суд: Из каких средств?
Представитель ПЭНа: Из средств, которые получались для содержания организации.
Суд: Конкретно.
Представитель ПЭНа: В данном случае, за последний период деятельности, это средства в основном – тут мы совершенно не станем спорить – средства, которые направлялись госпожой Алексиевич для целей и нужд организации.
Суд: Каким образом они попали на ваш расчетный счет?
Представитель ПЭНа: На наш расчетный счет денежные средства зачислялись, насколько мне известно, следующим образом: наличными беларусскими рублями передавались…
Суд: От кого?
Представитель ПЭНа: В Республике Беларусь – от госпожи Алексиевич.
Суд: Но ее не было в республике.
Представитель ПЭНа: Денежные средства передавались от госпожи Алексиевич в соответствии с требованиями и нуждами организации на данный момент, оприходовались должным образом для целей бухгалтерского учета, о чем свидетельствуют документы, копии которых предоставило Министерство юстиции, и дальше использовались для нужд организации, в том числе на оплату расходов по содержанию помещения.
Суд: Где они находились?
Представитель ПЭНа: На расчетном счете.
Суд: Где они находились? Если вы говорите, что они имеют непосредственное отношение к Алексиевич Светлане Александровне, то где они находились: в комоде, в чулке, на каком-то лицевом счете?
Представитель ПЭНа: Как юрисконсульт организации я могу отвечать за то, где денежные средства находились в моменты, когда они были переданы общественному объединению. Общественное объединение получало эти средства на территории Республики Беларусь и в соответствии с законодательством о ведении бухгалтерского учета оприходовало их на расчетный счет организации.
Суд: От кого?
Представитель ПЭНа: От госпожи Алексиевич, насколько я могу судить из документов, и они проходили всю процедуру бухгалтерского отражения, то есть сдачи в банк на благотворительный счет – у организации два счета, расчетный и благотворительный.
Суд: Елена Борисовна, вы не понимаете мой вопрос? Как они попали в организацию? Как? Алексеевич нет в республике. А те счета, на которые сегодня ссылался непосредственно представитель Минюста, они как раз теми датами, которые позднее пошли, то есть за двадцатый – двадцаць первый год. Я понимаю, что вам тяжело в этой части пояснить…
Представитель ПЭНа: Я хорошо слышу ваш вопрос.
Суд: Пожалуйста, поясните.
Представитель ПЭНа: Как юрисконсульт организации могу отвечать на вопросы с момента, когда денежные средства стали иметь отношение к организации.
Суд: Но у вас в подаче не было…
Представитель ПЭНа: Я анализирую документы и согласно этому объясняю позицию организации.
Суд: Откуда они пришли? Пожалуйста, скажите мне.
Представитель ПЭНа: Я не могу дать более точного ответа на этот вопрос. Но пояснение от руководителя организации заключалось в следующем: по мере запросов и нужд организации производилось обращение к госпоже Алексиевич, которая осуществляла поддержку организации.
Суд: Она что – подходила к границе Республики Беларусь и там передавала?
Представитель ПЭНа: Я говорю: от нее, а передавала она непосредственно сама либо каким-то иным способом, мне неизвестно.
Суд: Вот теперь вы ответили на мой вопрос.
Представитель ПЭНа: И в этом смысле мы заявляли ходатайство о привлечении госпожи Алексиевич в качестве третьего лица. Возможно, она могла бы дать сама исчерпывающее пояснение по этому поводу. Суд отказал нам в этом праве. Я хотела бы приобщить к материалам… Почему я так часто останавливаюсь на том, что помещение, за которое мы платили, – это собственность организации, причем давно собственность организации? Это, по нашему мнению, свидетельствует о том, что содержание принадлежащего организации имущества, а также проведение ремонтных работ в рамках этого имущества полностью соответствует целям, задачам и положениям устава нашей организации. По этому вопросу (прошу?) приобщить к материалам дела.
Суд: Пожалуйста. Покажите, что вы хотите приобщить.
Представитель ПЭНа: Бухгалтерскую ведомость, из которой явствует, что помещение состоит на балансе организации. Помещение у нас на балансе больше 25 лет. Отвечаю на вопрос представителя Министерства юстиции, почему юридический адрес у нас на Калининградской, а помещение в собственности – в другом месте: мы не можем, согласно требованиям Минюста, свое помещение, принадлежащее нам на праве собственности, представлять в качестве юридического адреса, потому что оно не является выведенным из жилого фонда. Минюст требует, чтобы юридические адреса общественных организаций находились в помещениях нежилого корпуса.
Суд: В едином государственном регистре зарегистрировано это помещение за общественным объединением?
Представитель ПЭНа: Да. Вот копия техпаспорта и вот все документы – на реконструкцию, которую мы вели в течение прошлого года; архитектурно-плановое задание, выписанное на Республиканскую общественную организацию «Беларусский ПЕН-центр» на это помещение, которое составлено Комитетом архитектуры и градостроительства города Минска.
Суд: Где выписка из реестра?
Представитель ПЭНа: Пожалуйста. Вот все платежные документы по этому поводу.
Суд – прокурору: Ознакомьтесь, пожалуйста.
Представитель ПЭНа: …коммунальных и так далее услуг, где вот здесь вот вверху, когда они нам выставляются государством, везде указано, что плательщиком по этим обязательствам является не кто-нибудь, а Беларусский ПЕН-центр, в связи с тем, что в собственности у нас это помещение.
Суд: Какое-то оно у вас золотое, такие деньги большие вам начисляли к уплате.
Представитель ПЭНа: Помещение на балансе у юридического лица, потому и соответствующие тарифы. Хотела бы также приобщить к материалам дела договор на строительные работы, заключенный Беларусским ПЕН-центром с организацией, на которую ссылается МЮ. А также договор на осуществление технического надзора, за который тоже были оплачены денежные средства. Технический надзор – это процедура, которая при реконструкции помещения для выведения из жилого фонда является необходимой, обязательной и дорогостоящей.
Суд: Эта организация имела право заниматься такой деятельностью?
Представитель ПЭНа: Да. Если необходимо, я готова запросить для суда их устав, и директор этой фирмы готова быть свидетелем в суде.
Суд: А почему вы не заявляете ходатайство?
Представитель ПЭНа: Я сейчас заявила это ходатайство. Директор находится в Минске и готова сюда явиться по первому требования для участия в судебном заседании.
Суд: Что еще вы хотите приобщить?
Представитель ПЭНа: Документы о перепланировке помещений, которая в этот период осуществлялась и оплачивалась организацией.
Суд: Ну, это не важно. Это все связано с исполнением договора.
Представитель ПЭНа: Перепланировка согласована с исполкомом: вот решение исполкома на проведение перепланировки. Тоже хотели бы приобщить, чтобы было понятно, что мы очень целенаправленно в период, когда организация фактически работает удаленно по причинам пандемии(?) коронавируса – то, да, организация посчитала необходимым заняться ремонтными работами в принадлежащем ей на праве собственности помещении.
Я также хочу обратить ваше внимание на следующее: Министерство юстиции, в функции которого входит немалый объем полномочий, никто же не оспаривает, что для того, чтобы Министерство юстиции могло работать, оно находится в определенном здании, за которое платятся коммунальные платежи, где производятся ремонтные работы. Вот точно такая же ситуация для обеспечения деятельности нашей организации: мы имеем имущество – согласно уставу, мы имеем на это право; имущество полностью отражено в бухгалтерских документах, поставлено на учет, мы занимаемся его ремонтом, готовим к тому, чтобы в нем в последующем работать.
Суд: Какие денежные средства, Елена Борисовна, кроме тех, которые поступили от Алексиевич, у вас были собственные, полученные от каких-то мероприятий, связанных…
Представитель ПЭНа: В период пандемии денежная поддержжка госпожи Светланы Алексиевич являлась основным источником для организации.
Суд: Дослушайте вопрос. Связанные с проведением лекций, конференций и прочего – те деньги, которые могли поступить на ваш счет и которые были задействованы на проведение строительно-монтажных и прочих работ?
Представитель ПЭНа: В период 2020–2021 года наша организация не получала денежных средств от мероприятий, лекций, семинаров и так далее. Основным источником оплаты нужд организации являлись денежные средства госпожи Алексиевич, нобелевского лауреата по литературе. В том числе 2020–2021 год – это период, сложный для проведения различного рода активных мероприятий по разным причинам, в том числе по причине коронавирусной инфекции. Я сделала запрос в бухгалтерию, и мы подготовили для вас весь перечень за этот период поступлений.
Суд: Именно 2020–2021 год, да?
Представитель ПЭНа: Да, 2020–2021-й. Могу подойти к вам с документами?
Суд: Да, конечно.
Представитель ПЭНа: Договор с бухгалтерской фирмой нужно еще приобщить, так как все эти документы подготовлены для суда бухгалтерской фирмой.
Суд: Ракович не состояла в штате организации?
Представитель ПЭНа: Ракович является руководителем бухгалтерской компании. На этом основании у нас заключен с компанией договор на бухгалтерское обслуживание.
Суд: А почему она не явилась сама? Что, она приняла решение резко лечиться в Варшаве?
Представтель ПЭНа: Я не могу отвечать за личные обстоятельства других людей.
Суд: Это совпадет у вас со всеми средствами организации?
Представитель ПЭНа: Документы, которые у нас забрал и не отдает Минюст. Там – оригиналы, а это данные, которые мы смогли достать только из бухгалтерского учета, то есть электронного бухгалтерского учета. Но они должны совпадать в полном объеме. У меня нет причин полагать, что это будет как-то иначе. Ну и выполняя поручение суда, данное мне в прошлом судебном заседании, предоставляю документы бухгалтерского учета по взносам и пожертвованиям.
Суд: Состояние на 31 декабря 19-го(?) года. Поскольку мы с вами говорили о периоде 2020–2021-й год, то какая сумма итоговая?
Представитель ПЭНа: Нужно смотреть в графе «Итого».
И вот тоже, выполняя поручение суда, – это выписка из карт-счета бухгалтерии 50-го и 51-го. Это банковские счета, благотворительный и расчетный: здесь отражены все бухгалтерские операции, в том числе вот те первичные документы, которые Минюст забрал и не отдает, мешая нам готовиться по судебному поручению. Это данные расчета бухгалтерского, я бы тоже просила приобщить их к материалам дела. Так как документы первичные для Министерства юстиции готовил бухгалтер, то в данном случае – только то, что мы можем из электронной базы достать, мы суду предоставляем.
Суд: То, что касается скриншотов материалов сайта, Елена Борисовна. Пожалуйста, по этому поводу скажите.
Представитель ПЭНа: То, что касается скриншота. Согласно пункту 1.4 устава Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр», это даже не только по отношению к скриншоту, а ко всему, что связано с употреблением слова «политика» в устрашающей такой форме. Минюст слово «политика» в своем исковом заявлении употребляет как что-то совершенно оторванное от реальной жизни и помещенное на вершину Олимпа…
Суд: Не надо широко трактовать. Давайте только то, о чем Минюст говорит. Зачем мы с вами будем рассуждать? Вам предъявлено, что там содержалась некая информация. Вы видите, что мы отклонили ходатайство о содержании, потому что там имеются эти публикации, а с вами – только о названии. Они приобщены к материалам дела. Коротко скажите, что вы по этому поводу думаете.
Представитель ПЭНа: Согласно пункту 1.4 устава Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр», организация не вмешивается в государственную политику, а также в деятельность политических партий, но при этом сохраняет за собой право обнародовать свою точку зрения по вопросам, связанным с целью Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» и с защитой идеалов гуманизма. Это значит, что отраженное на скриншоте, предоставленном Минюстом со страницы интернет-сайта общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр», является ни чем иным, как выражением точки зрения о вопросах, связанных с защитой идеалов гуманизма, как это и предписывает нам пункт 1.4 устава организации. При этом, повторю еще раз, это зафиксировано также в ответе руководителя организации Татьяны Нядбай на мой запрос – Татьяна Нядбай подчеркивает в своем письменном ответе, что Беларусский ПЕН-центр не занимался политикой в прямом смысле этого слова, и конструкции «борьба за власть» запрещены уставом организации. И являясь организацией литераторов, осознавая свою роль в обществе, мы имеем внутренние механизмы контроля за этим положением устава и ответственно к этому относимся.
Суд: Вообще на ваших страницах в интернете вот кроме вот этой публикации, возможно, других, что-то новое, возможно, в области литературы, новых авторов есть?
Представитель ПЭНа: Безусловно. Основная и превалирующая информация, которая размещается на нашем сайте, – это именно вопросы, касающиеся литературных событий страны, литературных мероприятий, других мероприятий в сфере культуры, премий – на счету Беларусского ПЕН-центра более 10 премий, которые ежегодно номинируются(?) объединением. Это и есть основной традиционный контент нашего сайта. При этом это сайт о деятельности организации, о деятельности в конкретное время и в конкретной стране, а также о ряде вопросов, которые связаны, по нашему мнению, непосредственно связаны с реализацией пункта 1.4 устава, а именно – с защитой идеалов гуманизма. Вопросы преследования за инакомыслие, произвольные задержания, политические заключенные – это вопросы жизни и деятельности тут и сейчас, непосредственно связанные с пониманием и отстаиванием идеалов гуманизма. Таким образом мы это понимаем.
Суд: А вот эта непосредственно страничка тогда – чему она посвящена?
Представитель ПЭНа: Новостям.
Суд: Представитель Министерства юстиции, вот его видение было совершенно другое. А ваше видение? О «вязнях» (узниках), о прочем. О том, как «катавалі» (пытали) Дедка. Зачем вам это надо было?
Представитель ПЭНа: На наш взгляд, эти вопросы непосредственно связаны с пониманием Беларусским ПЕН-центром пункта 1.4, а именно – защита идеалов гуманизма. То есть мы полагаем, что согласно определению гуманизма, это обращение по отношению к людям, исходя из защиты их законных прав, интересов и достоинства. Говоря о тех заявлениях, которые упоминает Министерство юстиции, мы исходили из того, что это информация, имеющая непосредственное отношение к пункту 1.4 устава нашей организации.
Суд: Почему вы считаете, что в беларусской литературе и в целом в литературе республики в этом направлении деятельности произошел кризис? Ведь некоторые, так сказать, названия статей тут у вас этому, так сказать, содействуют, способствуют. Почему вы так считаете?
Представитель ПЭНа: Начнем с того, что только из членов Беларусского ПЕН-центра три человека находятся в неволе и признаны политзаключенными. Поэтому мы не можем игнорировать и не игнорируем эти вопросы, в том числе в материалах и новостной ленте нашего сайта.
Суд: Кто их признал таковыми? Полизаключенными?
Представитель ПЭНа: Правозащитное сообщество.
Суд: Понятно.
Представитель ПЭНа: Продолжу. И защита членов организации – это тоже прямая обязанность Беларусского республиканского ПЕН-центра согласно уставу, поэтому, к сожалению, эти вопросы вызывают наше внимание, в том числе потому, что три члена нашей организации на сегодня признаны политзаключенными и еще двое в тюрьме КГБ, но не признаны полизаключенными. К сожалению, так как не мы создали эту ситуацию, мы просто не можем не реагировать на происходящее.
Суд: Почему вы о них не опубликовали ничего? Почему вы взяли иную информацию, доступную?
Представитель ПЭНа: Безусловно, мы писали о членах нашей организации, просто Министерство юстиции выбрало для суда другие материалы и, я полагаю, осознанно пытается создать у суда необходимое им впечатление. Дополнительно посредством нашего сайта мы пишем не только о членах нашей организации, но и о других политзаключенных. Таким образом мы информируем членов нашей организации и других заинтересованных лиц об общественно важных на наш взляд обстоятельствах и событиях, так как это, повторю еще раз, отвечает нашему пониманию защиты идеалов гуманизма.
Суд: Почему-то вы не приобщили этого к материалам дела?
Представитель ПЭНа: Для того, чтобы сделать соответствующий вывод, достаточно бегло ознакомиться с материалами и разделами нашего сайта. Но если у суда есть необходимость, то мы можем приобщить распечатки материалов, однако для этого потребуется время.
Суд: Если есть такие доказательства, приобщите.
Представитель ПЭНа: Хорошо.
Суд: Я имею в виду – уже. Сейчас. Нет?
Представитель ПЭНа: В данный момент – нет. Я не готовила их, и выше объяснила причины, почему.
Суд: Но вы же знали, что один из доводов искового заявления касается этих вопросов. Вы же должны были готовиться по этому вопросу.
Представитель ПЭНа: Я готовилась и чрезвычайно внимательно изучила скриншоты, которые предоставило Министерство юстиции суду и которые находятся в материалах дела. Внимательно изучила те материалы, которые отражены на скриншотах. То есть, я не готовила другие материалы. По содержанию этих материалов – да, я дала свою оценку – что это, на наш взгляд, полностью соответствует пункту 1.4 устава организации. На что я еще хотела бы обратить внимание согласно исковому заявлению Министерства юстиции: Министерство юстиции в своем исковом заявлении на странице 3, абзац… так, я прошу прощения, страница 2, абзац 5-й сверху, отмечает следующее: «К числу основных целей деятельности данного общественного объединения относятся: содействие интеллектуальному сотрудничеству и так далее». На наш взгляд, Министерство юстиции осознанно производит подмену понятия. Почему? Потому что цель организации – она отражена в уставе организации в пункте 2.1 – «Мэта Беларускага ПЭН-цэнтра». Цель четко определена: «Мэта». А пункт 2.2 «Асноўныя задачы» – собственно говоря, Минюст переносит в исковое заявление задачи организации из пункта 2.2, игнорирует цель, но тем (не разборчиво) пишет в исковом заявлении о том, что цель деятельности общественной организации вот такая. В то время как задачи значительно уже, нежели цель. На наш взгляд, Минюст осознанно производит подмену этих понятий, тем самым делает ошибочные, не соответствующие реальности, уставу и закону выводы, выводы о необходимости ликвидации организации.
Суд: Про них представитель Министерства юстиции что-то по этому поводу будет говорить, скорее всего? Цели, задачи… Главное, чтобы они совпадали с действиями и последствиями. Хорошо. Есть ли у Юрия Евгеньевича какие-то дополнения либо вопросы?
Адвокат ПЭНа: Нет.
Суд: У Министерства юстиции есть вопросы?
Представитель МЮ: Да, есть вопросы.
Суд: Пожалуйста.
Представитель МЮ: В соответствии с Приложением к Декрету Президента Республики Беларусь от 25 мая 2020 года № 3 «Об иностранной безвозмездной помощи», к числу отправителей относятся граждане Республики Беларусь, постоянно проживающие за пределами Республики Беларусь. Скажите, пожалуйста, вы так же, как и адвокат, считаете, что Алексиевич, не проживая на территории Республики Беларусь уже почти 12 месяцев, не является гражданином Республики Беларусь, постоянно проживающим за пределами Республики Беларусь?
Представитель ПЭНа: В целях подготовки к судебному заседанию я попросила госпожу Алексиевич предоставить мне копию своего паспорта. Из того, что я вижу в копии паспорта госпожи Алексиевич, – это паспорт гражданки Республики Беларусь без серии PP. Это первое. Второе. В соответствии со статьей 19 Закона Республики Беларусь от 20 сентября 2009 года «О порядке выезда из Республики Беларусь и въезда в Республику Беларусь граждан Республики Беларусь», гражданам Республики Беларусь, желающим выехать на постоянное жительство за пределы Республики Беларусь, органами внутренних дел по месту проживания гражданина выдается паспорт гражданина Республики Беларусь для постоянного проживания за пределами Республики Беларусь. Соответственно, физическое лицо, получившее в законном порядке такой паспорт, может и должно признаваться для целей Декрета лицом, постоянно проживающим за пределами Республики Беларусь. Иных трактовок понятия «лицо, постоянно проживающее за пределами Республики Беларусь» законодательство Республики Беларусь не имеет. Поэтому – да, я полагаю позицию адвоката четко соответствующей требованиям закона, а позицию Минюста – не находящей подтверждения и не основанной на нормах и предписаниях права.
Представитель МЮ: То есть…
Суд: У вас копия паспорта есть с собой?
Представитель ПЭНа: Да. Я могу подойти и предоставить документ?
Суд: Пожалуйста.
Представитель МЮ: То есть вы полагаете, что если гражданка Алексиевич не обратилась за получением данного паспорта, тем не менее проживая почти год не на территории Республики Беларусь, она не является гражданином Республики Беларусь, постоянно проживающим за пределами Республики Беларусь?
Представитель ПЭНа: Согласно беларусскому законодательству, для такой категории, как «лицо, гражданин Республики Беларусь, постоянно проживающий за пределами Республики Беларусь», ссылаясь, повторюсь еще раз, на норму закона, других определений законодательство не содержит, Закон «О порядке выезда из Республики Беларусь и въезда в Республику Беларусь», согласно статье 19, – да, я убеждена в том, что госпожа Алексиевич для целей Декрета не является лицом, постоянно проживающим за пределами территории Республики Беларусь. Повторюсь – для целей Декрета, на который вы ссылаетесь.
Представитель МЮ: Следующий вопрос. Скажите, общественное объединение – вот оно получало денежные средства от гражданки Алексиевич. Обращалось ли общественное объединение в Департамент по гуманитарной деятельности для того, чтобы выяснить вопрос, необходимо ли… Ну, в принципе. Обращалось ли по данному вопросу, связанному с получением денежных средств от гражданки Алексиевич?
Представитель ПЭНа: Мне нечего ответить на ваш вопрос, но учитывая, что вы сделали запрос в Департамент, у меня нет оснований усомниться в подлинности вашего запроса и их ответа.
Представитель МЮ: Нет, вы обращались сами? Общественное объединение обращалось ваше? За разъяснением этой ситуации в Департамент? Ну, надо ли регистрировать эти деньги в качестве безвозмездной спонсорской помощи иностранной? Обращалось ли общественное объединение?
Представитель ПЭНа: Давайте так отвечу на ваш вопрос, раз уж вы его задали.
Беларусский ПЕН-центр не обращался с подобным вопросом, так как в этом не было необходимости, во-первых. Во-вторых, у нас не было обязанности по закону что-либо отдельно уточнять у Департамента. И последнее: именно по этим вопросам с запросом общего характера и в отношении неопределенного круга лиц обращалась другая организация. Ответ Департамента был широко распространен в среде некоммерческих организаций и находился в публичном и открытом доступе в интернете. 16.04.2019 просветительское учреждение «Центр правовой трансформации» делало официальный запрос в Департамент по гуманитарной деятельности. Департамент по гуманитарной деятельности, в отличие от Министерства юстиции, является компетентным органом по вопросам получения, регистрации, использования и контроля за иностранной безвозмездной помощью. Запрос от Центра правовой трансформации звучал следующим образом: «В связи с Декретом Президента Республики Беларусь № 5 о безвозмездной иностранной помощи к отправителям безвозмездной спонсорской помощи относятся также граждане Республики Беларусь, постоянно проживающие за пределами Республики Беларусь. Декрет определяет цели использования иностранной безвозмездной помощи и то, что для регистрации иностранной безвозмездной помощи предоставляется план целевого использования и так далее». Вопрос, который был поставлен для официального ответа перед компетентным органом: «1. В связи с отсутствием в законодательстве определения “гражданин, постоянно проживающий за пределами Республики Беларусь“, что понимается под данной категорией граждан для целей Декрета Президента № 5 от 31.12.2015 “Об иностранной безвозмездной помощи“?» И еще ряд вопросов был поставлен для уточнения, потому что законодательство в этой части, к сожалению, не является совершенным, что, в свою очередь, создает затруднения в деятельности негосударственных организаций. Соответственно, чтобы избежать разного толкования неточных норм, было предпринято такое обращение.
Что нам отвечает 16.06.2019 Управление делами Президента в лице Департамента по гуманитарной деятельности: «Рассмотрев обращение по вопросу и разъяснению норм законодательства и так далее…» Не буду читать все, зачитаю только то, что интересует нас непосредственно. Первое: «В соответствии со статьей 19 Закона Республики Беларусь от 20 сентября 2009 года “О порядке выезда из Республики Беларусь и въезда в Республику Беларусь граждан Республики Беларусь“ – далее: Закон –(?) гражданам Республики Беларусь, желающим выехать на постоянное жительство из Республики Беларусь, органами внутренних дел по месту проживания гражданина выдается паспорт гражданина Республики Беларусь для постоянного проживания за пределами Республики Беларусь». Далее компетентный государственный орган нам разъясняет: «Статьей 21 Закона предусмотрено, что на основании сведений консульского учета граждан, постоянно проживающих за пределами Республики Беларусь, Министерство иностранных дел Республики Беларусь ведет банк данных о гражданах, постоянно проживающих за пределами Республики Беларусь». И далее: «Соответственно, физическое лицо, получившее в установленном законодательством порядке паспорт для постоянного проживания за пределами Республики Беларусь, согласно пункту 2 Положения и является отправителем иностранной безвозмездной помощи». Достаточно ли подробно я ответила на ваш вопрос?
Представитель МЮ: То есть вы считаете, что если человек не обратился за получением паспорта, но проживает за границей, он не является постоянно проживающим за пределами Республики Беларусь?
Предствитель МЮ(?): То, каким образом нам Департамент официально разъясняет это положение законодательства, приводит меня именно к такому выводу.
Адвокат ПЭНа: Если можно – это же вопрос стороне, правильно? Могу я тоже пояснить?
Суд: Конечно.
Адвокат ПЭНа: Я просто поясню представителю Минюста. Смотрите: у нас в законодательстве тоже для иностранцев есть различные режимы присутствия в стране, в том числе – режим временного проживания. Он может в течение года здесь проживать, это довольно длительный промежуток времени, но он не будет постоянно проживать в Республике Беларусь. Он будет временно либо пребывать, либо…
Суд: Юрий Евгеньевич, не про наших не надо. Давайте про наших, которые нам(?). Для тех, которые к нам приехали, это второстепенно.
Адвокат ПЭНа: Это понятно. Но просто логика такая: если она год там живет – то она уж точно постоянно проживает. Нет, такой логики нет. Законодатель вводит конкретные дефиниции. И этими дефинициями необходимо руководствоваться.
Представитель МЮ: А если 10 лет она будет там проживать?
Адвокат ПЭНа: Я из своей практики знаю людей, которые постоянно живут в Беларуси, но каждый год получают разрешение на постоянное пребывание.
Представитель МЮ: А вот если гражданка Алексиевич будет проживать 10 лет, она не будет являться гражданином Республики Беларусь, постоянно проживающим за пределами Беларуси?
Адвокат ПЭНа: Мы не можем знать, что будет через 10 лет.
Судья: Так, пожалуйста, тон соблюдайте. Пока еще никто вас не уравновесил.
Адвокат ПЭНа: Мы полагаем, что есть конкретные положения законодательства, их необходимо соблюдать. Если законодательство говорит, кто есть гражданин, постоянно проживающий, и если эти критерии не выполняются, мы не можем делать вывод, что лицо является постоянно проживающим. У нее нет документа, говорящего о том, что она является гражданином, постоянно проживающим…
Суд: Вы об этом говорили в своем докладе. Алексей Владимирович, какие еще вопросы? Вы на одном месте топчетесь – и одна, и вторая сторона. Бесконечно.
Представитель МЮ: Вы говорили о том, что общественное объединение является уважаемым, что 31 год этому общественному объединению. Можно ли уточнить, почему руководители этого общественного объединения не приехали в этот момент в страну для того, чтобы представлять его интересы, а поручили это делать лишь юрисконсульту Елене Борисовне Тонкачевой?
Суд: Не корректен вопрос совершенно. Поручили – и поручили. Есть у них приказ, есть у них доверенность – этого достаточно для того, чтобы она принимала участие. Есть адвокат, который представляет интересы. Снимается ваш вопрос.
Представитель МЮ: Принято. Можете ли вы позвонить гражданке Алексиевич и уточнить, каким образом поступали денежные средства на протяжении последних 12 месяцев?
Суд: Что это нам даст? Воспроизведение звонка?
Представитель МЮ: Принято.
Суд: Ну хорошо. Давайте задавайте вопросы четкие – те, которые имеют отношение к прениям.
Представитель ПЭНа: Думаю, что по поручению суда мы можем запросить письменно госпожу Алексиевич по этим вопросам. Со своей стороны хочу вернуться к ходатайству о привлечении госпожи Алексиевич для участия в процессе в качестве третьего лица без самостоятельных требований. Вы уже отказали нам в этом ходатайстве, однако это позволило бы госпоже Алексиевич дать все необходимые разьяснения суду.
Представитель МЮ: Это долго, и не вижу в этом смысла.
Представитель ПЭНа: Мы готовы просить госпожу [Алексиевич – заўвага ПЭНа] дать письменно пояснения по этим вопросам по поручению суда и убеждены, что ответ последует без задержек.
Суд: Спасибо, Елена Борисовна. У прокурора есть вопросы?
Прокурор: Высокий суд, не имею вопросов.
Представитель ПЭНа: Ходатайствую о приобщении к материалам официальный запрос Центра правовой трансформации в Департамент о разьяснении отдельных положений законодательства и официальный ответ Департамента по этим вопросам.
Суд: Да, конечно. Ваше ходатайство удовлетворяется. К материалам дела: все изучали, как я поняла, Елена Борисовна изучала, это я точно знаю. Адвокат изучал материалы дела?
Адвокат ПЭНа: В части, которая была на момент первого судебного заседания.
Суд: Знакомы. То, что мы сегодня приобщили, – вам известны эти материалы? Елена Борисовна, нужно как-то оглашать то, о чем вы говорили, еще раз?
Представитель ПЭНа: Не вижу необходимости в этом.
Суд: Поняла вас. В отношении приобщенных к материалам дела документов, письменных материалов – Алексей Владимирович, есть необходимость оглашать еще раз?
Представитель МЮ: Нет, нет такой необходимости.
Суд: Нет такой необходимости. Какие дополнения, возможно, у вас есть к материалам дела?
Представитель МЮ: Больше нет.
Суд: Нет дополнений. Какие дополнения есть у второй стороны, у ответчика?
Представитель ПЭНа: У нас есть ходатайство. Мы просим суд истребовать у Министерства юстиции документы нашей организации, предоставленные для целей «мониторинга» и удерживаемые там до сих пор. Документы должны быть переданы Минюстом нам по требованию суда, как минимум для того, чтобы мы могли предоставить письменные д…
Суд: Мнение по этому поводу Министерства юстиции?
Представитель МЮ: В настоящее время документы находятся в процессе изучения, и предоставление этих документов общественному объединению ни на что не повлияет, и мы против удовлетворения ходатайства.
Суд: Что по этому поводу думает прокурор, ваше мнение?
Прокурор: Я бы хотела вопрос задать представителю ПЕН-центра. Скажите пожалуйста, какие документы вы хотели бы истребовать у Министерства юстиции?
Представитель ПЭНа: Мы хотели бы истребовать все протоколы заседаний Рады, потому что именно из протоколов заседаний Рады ясно, что вопрос финансирования расходов, направленных на содержание нужд организации, неоднократно обсуждался и зафиксирован в протоколах организации, они находятся в Министерстве юстиции. Как минимум эта часть. А вторая часть – это именно первичные документы, которыми оформлялись вклады, взносы госпожи Алексиевич на обеспечение нужд организации. Эти документы тоже в Минюсте, они нам тоже необходимы для уточнения правовой позиции. Мы не имеем доступа к документам, которые лежат в основе претензий Минюста. Нам не с чем работать и не из чего предоставить суду письменные доказательства.
Суд: Копии платежных поручений, который приобщены к материалам дела, и входящие документы – вы с ними не согласны? Те, которые приобщены к материалам дела?
Представитель ПЭНа: Письменные документы, по которым госпожой Алексиевич передавались денежные средства для нужд организации. Эти документы хранятся в материалах, которые у нас забрал Минюст и необоснованно удерживает.
Суд: Суд задавал вам уже вопрос по поводу того, как они поступали к вам, так? Вы сказали: я в этом плане вопросом не владею.
Представитель ПЭНа: Кроме документарных источников, на которые я могу опираться, и эта возможность отсутствует.
Суд: Минуточку. Остановитесь, пожалуйста. Есть ли у Алексиевич в Республике Беларусь ее личный счет и доверенность на право распоряжения этим счетом? Есть?
Представитель ПЭНа: Этот вопрос необходимо задать госпоже Алексиевич. Обеспечить это можно либо направив письменный запрос по поручению суда, либо допустив госпожу Алексиевич к участию в судебном процессе в качестве третьего лица. Мы готовы обеспечить оба эти способа коммуникации.
Суд: Мы же ждали ее. Мы же направляли извещение. Всем. И по нескольку раз. Для этого приглашали Ракович, Нядбай, Мартысевич. Для того, чтобы они хоть как-то вам помогли. Они тоже посчитали нужным находится в Варшаве, других странах. Что делать суду в этой связи? Мы будем ждать всех?
Представитель ПЭНа: Доказательствами по делу могут являться и должны являться письменные материалы. Письменные материалы, которые могли бы являться доказательством того, что организация законно получала денежные средства, законно оприходовала их и законно использовала, находятся в первичном документообороте, который находится в Минюсте. Для того, чтобы обеспечить свою позицию письменными доказательствами, мне необходим доступ к первичным материалам – документам организации, а также к протоколам организации, из которых следует, что госпожа Алексиевич добровольно приняла на себя функции по обеспечению потребностей организации в текущий период, выполнила свои обязательства, не имеет претензий к использованию средств, что средства использованы целевым образом.
Суд – прокурору: Ирина Алексеевна, вы удовлетворены ответом?
Прокурор: Я не совсем удовлетворена.
Адвокат ПЭНа: Разрешите, еще раз я поясню.
Суд: Подождите, адвокат. Подождите, не торопитесь.
Прокурор: Мы сегодня в судебном заседании не обсуждаем вопрос о том, какое было волеизъявление Алексиевич Светланы Александровны о предоставлении денежных средств в качестве безвозмездной денежной помощи. Сегодня мы выясняем другой вопрос. Вы говорите, что хотите предоставить документы, которые бы подтверждали, что она эти денежные средства перечисляла. Но эти подтверждения, документы есть в материалах дела.
Представитель ПЭНа: Благодарю вас за уточнение. На наш взгляд, Министерство юстиции ошибочно трактует понятие целевого либо нецелевого характера использования денежных средств. Владельцем денежных средств является гражданка Республики Беларусь, нобелевский лауреат по литературе госпожа Светлана Алексиевич. Усомниться, должным ли образом организация использовала средства, или не усомниться может человек, который пожертвовал эти средства на деятельность организации. Из того, что нам известно, госпожа Алексиевич не сомневается, что эти средства были использованы для целей обеспечения деятельности организации в полном соответствии с тем, на что они выделялись. Мы также точно знаем, что в ряде протоколов заседаний Рады содержится информация о том, что госпожа Алексиевич принимает на себя добровольно такую общественную обязанность – вот в этот период помогать ПЕН-центру. Именно для этого нам нужны эти документы – для того, чтобы суд принимал решение с учетом этих доказательств.
Суд: Вы до 1 июля 2021 года видели лично эти документы? Вы их видели?
Представитель ПЭНа: Да, видела, так как принимала участие в подготовке передачи документов для проверки в Минюст.
Суд: Зачем заявлять ходатайство? На что вы опираетесь? На общие сведения? Или вы конкретно видели такие документы, которые нечто подтверждают? Я еще раз повторяю, Елена Борисовна: это должны быть платежные документы. Это должны быть расчетные счета в банке и конкретно – конкретно – доверенность на право распоряжения счетом Алексиевич в Республике Беларусь. У вас есть такие данные?
Представитель ПЭНа: Я готова сделать запрос госпоже Алексиевич по этому поводу по поручению суда. В прошлый раз, когда суд поручил мне выполнить ряд необходимых действий в отношении Татьяны Нядбай и Ольги Ракович, я их выполнила в полном объеме и без малейших задержек по времени.
Суд: Хорошо.
Представитель ПЭНа: Я готова сделать это и в отношении госпожи Алексиевич.
Суд – прокурору: Ирина Алексеевна, еще вопросы у вас есть?
Прокурор: Нету у меня вопросов. Из пояснения представителя ответчика я поняла, что все-таки информацию им хотелось бы предоставить не из той документации, которая находится в Министерстве юстиции. Поэтому полагаю, что оснований для удовлетворения ходатайства в части истребования документации, которая находится в Министерстве юстиции, в настоящее время не имеется.
Суд: Присядьте, пожалуйста. Пожалуйста, Юрий Евгеньевич, вы что-то хотели сказать?
Адвокат ПЭНа: Может быть, попробую более простым языком пояснить. Мы как одно из доказательств(?), которое мы просим предоставить Министерство юстиции, оно как раз-таки у них и находится, потому что Министерство юстиции получило оригиналы данных документов.
Суд: Что это?
Адвокат ПЭНа: Это протокол высшего органа общественной организации – Рады. Этот документ точно находится у Министерства юстиции.
Суд: Что из него должно усматриваться?
Адвокат ПЭНа: Из него усматривается, что есть денежные средства, которые перечисляет госпожа Алексиевич. Есть цели, на которые она перечисляет данные денежные средства. И у нас есть в материалах дела представленные Минюстом(Минюсту?) документы – на какие цели шли денежные распоряжения средств. Оплата коммунальных услуг и так далее. Так вот. Мы говорим о том, что есть протокол, где указано, что Светлана Александровна Алексиевич предоставляет средства для обеспечения текущей деятельности, в частности, деятельности по оплате коммунальных платежей и иных услуг, связанных с содержанием и ремонтом офисного помещения.
Суд: Но никто не оспаривает, это в сопроводительных документах уже есть, приобщенных к делу. Это же не оспаривается.
Адвокат ПЭНа: Высокий суд, с точки зрения гражданского процессуального законодательства, если данный факт не оспаривается, мы просим, чтобы истец сказал об этом. Истец сказал о том, что данные средства использовались в соответствии с целью, которая была обозначена отправителем платежа? Вы данный факт признаете, что отправитель сказал, что данные средства я перечисляю для того, чтобы они использовались для оплаты коммунальных платежей, для оплаты иных услуг? Вы признаете, что данные средства были потрачены целевым образом? Если вторая сторона это признает, то мы действительно не будем настаивать на данном факте.
Суд: Пожалуйста, отвечайте.
Представитель МЮ: Мы признаем тот факт, что денежные средства расходовались общественным объединением не в соответствии с целями деятельности этого общественного объединения, несмотря на то, что было заявлено на заседаниях Рады. Не зависимо от того, что было заявлено на заседаниях Рады.
Адвокат ПЭНа: Для рассмотрения дела по существу безусловно зависимо, а не иначе.
Суд: Пожалуйста, присядьте. Все, что приобщено к материалам дела, – стороны знакомы с материалами дела. То, что приобщалось Еленой Борисовной и представителем Министерства юстиции, конкретно судебное заседание оглашало. Других дополнений нет?
Адвокат ПЭНа: Высокий суд, правильно ли я понимаю, что мы сейчас будем переходить к изучению письменных материалов дела и уйдем в прения? Я правильно понимаю?
Суд: Вы правильно понимаете.
Адвокат ПЭНа: Тогда для того, чтобы потом не было вопросов, – у нас есть также письменные тезисы прений, мы просим приобщить их уже после того, как мы в прениях свою позицию выскажем. Но я просто акцентирую внимание, что вот они будут приобщены либо сейчас(?).
Суд: Никто не будет возражать, я думаю. К материалам дела приобщены таким образом: список членов Рады Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр», те платежные поручения и кассовые накладные, листы из кассовой книги в количестве, которое(?) – стороны знакомы с этим? Я несколько раз спрашивала: все знакомы? Все сказали: со всем мы абсолютно знакомы. Далее. Кроме того, те скриншоты, о которых также вел речь представитель Министерства юстиции и, соответственно, давали пояснения представители ответчика, в которых речь идет о ряде публикаций, посвященных, ну, скажем, «грамадска-палітычнаму крызісу» (общественно-политическому кризису), который, по мнению тех авторов, имел место, и то, что Беларусский ПЕН-центр посчитал нужным опубликовать на своем сайте.
Кроме того, есть подробный расклад тех перечислений, которые производились непосредственно целому ряду организаций. Это и частичная оплата за строительно-монтажные работы кафе «Рамбульер», о котором уже велась речь, это вознаграждения по поводу зачисленных в банк денежных сумм, это обязательно взносы в главные управления, в частности, в Министерство финансов по городу Минску, Минскводоканал, Минский транзитный банк. Другие перечисления: бухгалтеров, как я поняла, там, где,(?) как я поняла, главного бухгалтера; Альфа-банку – значительная сумма; БПС-Сбербанку; оплата за проверку домовых вентиляционных каналов, прочистку и устранение завалов ООО «Пожарная профилактика»; ОДО «ДИАРСТ» – оплата за проектные работы согласно договору от 25 марта 20-го года. И другие. И, соответственно, приложенные к ним распоряжения, поручения по перечислению данных денежных сумм. Кроме того, к материалам дела приобщены слежения за качеством отправления Верховного Суда, где при подготовке дела к судебному разбирательству были предприняты все возможные меры о предоставлении информации о времени и месте судебного заседания в отношении всех сторон, свидетелей, которых суд приглашал, – непосредственно Алексиевич, Нядбай и других заместителей председателя данного общественного объединения.
Ну, и кроме того, я не буду сейчас еще раз обращаться к той информации, которую сегодня Елена Борисовна оглашала, в частности – это большой пакет документов, который связан, опять же, с перечислениями, копией паспорта Алексиевич, к сожалению, только нет здесь данных по поводу выезда – почему-то этой печати здесь нет, что было бы уместно и интересно. Почему-то в этой части мы его забыли отснять. Других письменных доказательств у меня нет, другие письменные доказательства к материальному делу более не приобщались. Все приобщено? Все приобщено. Суд переходит к судебным прениям. Слово для выступления в прениях предоставляется представителю Министерства юстиции Республики Беларусь Печкурову Алексею Владимировичу. Пожалуйста, Алексей Владимирович.
Представитель МЮ: Высокий суд, уважаемый прокурор, по нашему мнению, мною предоставлены исчерпывающие доказательства, свидетельствующие о нарушении законодательства. Была предоставлена информация о приходных кассовых ордерах, в соответствии с которыми данное общественное объединение получило значительную сумму денег от гражданина Республики Беларусь, постоянно проживающего за пределами Республики Беларусь. Эта сумма превышает 62 тысячи беларусских рублей лишь по той информации, которая имеется в нашем распоряжении. Вместе с тем эти деньги были израсходованы на цели, которые не совпадают с целями деятельности, предусмотренными в уставе данного общественного объединения. Более того, эти деньги – они являлись преимущественными. То есть это большинство из денег, которые получило данное общественное объединение за последние месяцы своей деятельности. Были проведены, да, строительно-монтажные работы, была проведена оплата иных услуг, связанных со строительством, с ремонтом помещения. Это свидетельствует о том, что было произведено нецелевое использование денежных средств, как я уже сказал. Нарушение установленных законодательством требований, предъявляемых к использованию безвозмездной спонсорской… безвозмездной помощи – это основание для ликвидации общественного объединения. Об этом говорит часть 2 статьи 29 Закона «Об общественных объединениях». И, кроме того, следующее – это то, что данное общественное объединение занимается политической деятельностью. И об этом говорят новости, которые данное общественное объединение размещает на своих страницах в интернете. Практически все новости связаны с политизацией процессов, которые… Практически все новости связаны с политикой, с политической деятельностью, в той либо иной мере. И опять же в соответствии с Декретом Президента № 3 «Об иностранной безвозмездной помощи», использование иностранной безвозмездной помощи для организации мероприятий, направленных на проведение политической и агитационно-массовой работы среди населения, запрещается. Опять же: на основании части 2 статьи 29 Закона «Об общественных объединениях» общественное объединение может быть ликвидировано по решению суда за нарушение установленных законодательством требований, предъявляемых к использованию иностранной безвозмездной помощи. И на основании этого, руководствуясь частью 3 статьи 29 этого закона, просим Верховный Суд принять решение о ликвидации Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр».
Суд: Все у вас?
Представитель МЮ: Да, у меня все.
Суд: Пожалуйста, присядьте. Пожалуйста, представители ответчика. Елена Борисовна. Или вы представляете, да?
Адвокат ПЭНа: Можно, я начну излагать нашу позицию, а Елена Борисовна закончит?
Суд: Да, пожалуйста, Юрий Евгеньевич.
Адвокат ПЭНа: Значит, в рамках прений мы хотим еще раз подчеркнуть, что мы не признаем исковые требования. Мы полагаем, что исковые требования являются необоснованными. И истец, будучи высшим органом юстиции, – Министерство юстиции, который должен буквально толковать и применять правомерно правовые акты в Республике Беларусь, допускает нарушения, на наш взгляд, – это во-первых. Во-вторых, небоснованные расширительные толкования, по сути, основанные исключительно на житейском опыте, а не на официальном толковании нормативных актов, которые, в частности, компетентным органом – Департаментом по гуманитарной деятельности – применяются.
Значит, мы обращаем внимание, что подача Министерством юстиции искового заявления с необоснованными незаконными требованиями к ликвидации общественного объединения нарушает не только положение законодательства Республики Беларусь, но и принципы Международного права, в частности, статьи 22 Международного пакта Организации Объединенных Наций о гражданских и политических правах, в соответствии с которой закреплено право на свободу ассоциаций. Кроме того, в данной статье указывается, что ничто не дает государству, участвующему в данной конвенции, – Республика Беларусь, соответственно, участвует – относительно свободы ассоциаций и защиты права на организацию принимать законодательные акты в ущерб гарантиям, предусмотренным конвенцией, или применять закон таким образом, чтобы наносился ущерб данным гарантиям.
Полагаем, что квалификация и деятельность Министерства юстиции по подаче настоящего необоснованного искового заявления являются как раз-таки нарушением данной статьи – статьи 22 Международного пакта от 16 декабря 1966 года. Кроме того, в соответствии со статьей 8 Конституции Республики Беларусь, Республика Беларусь признает приоритет общепризнанных принципов международного права, в частности принципы, заложенные в статье международного пакта, являются таковыми. И в статье 36 также говорится о праве и о согласии, о том, что должно обеспечиваться право на свободу ассоциаций.
Я хочу обратить особое внимание – вопрос этот не касается, наверное, Министерства юстиции, об этом не задумываются, однако я убежден, глубоко убежден, что решение о ликвидации – это не решение, скажем так, простое: щелкнуть пальцами – и такое решение появляется. Это решение, которое повлечет за собой последствия и будет оказывать влияние на права и обязанности не только членов данного общественного объединения, но и на членов общества, которые, в частности, являются, например, читателями или теми лицами, которые следят за судьбой не только самой общественной организации, но и беларусской литературы в целом.
Поэтому я хотел бы более подробно остановиться на этих нарушениях. Елена Борисовна, может, детальнее скажет. Я хочу обратить внимание, что единственное основание для ликвидации, которое, несмотря на этот процесс, длящийся уже два заседания, было представлено истцом, – это нарушение использования иностранной безвозмездной помощи, то есть в соответствии с Декретом № 3. Однако в данной части не было представлено доказательств достоверных и достаточных, и безусловно, допустимых, которые бы говорили о том, что у нас в настоящий момент от Алексиевич Светланы Александровны приходила какая-либо иностранная безвозмездная помощь, которая не регистрировалась, использовалась не на целевые средства и тем более использовалась на мероприятия, связанные с политической и агитационной деятельностью среди населения. В данной части мы отсылаемся […] и полагаем, что необходимо толковать понятия буквально в соответствии с законодательством Республики Беларусь.
В связи с этим полагаем, что Алексиевич Светлана Александровна не является отправителем иностранной безвозмездной помощи в понимании Декрета № 3. На это, в частности, указывает компетентный орган – Департамент по гуманитарной деятельности. Он называет в качестве отправителя лишь лиц, которые, во-первых, получили специальный паспорт серии PP, то есть лиц – граждан Республики Беларусь, которые проживают постоянно за территорией Республики Беларусь. Кроме того, данные лица должны быть включены в соответствующий реестр консульскими учреждениями Республики Беларусь. Данной информации о том, что Алексиевич включена в такой реестр, нет. Безусловно, она в такой реестр не включена. Таким образом, у Алексиевич Светланы Александровны, несмотря на то, что она, как указано в исковом заявлении, с октября, с осени 2020 года отсутствует на территории Республики Беларусь, нет официального статуса лица, постоянно проживающего за пределами Республики Беларусь.
Мы юристы, и должны руководствоваться исключительно юридическими категориями. Таким образом, первый довод о необходимости регистрации такой помощи является необоснованным. Второй и третий доводы также связаны с данным вопросом, поэтому в первую очередь мы полагаем, что отсутствует в данной части у организации ответчика иностранная безвозмездная помощь, с которой якобы совершались какие-либо нарушения. Что касается дополнительных доводов по нецелевому использованию безвозмездной помощи, то мы обращаем внимание, что средства, которые были получены, были использованы в соответствии с законодательством Республики Беларусь, в соответствии с уставными целями – в частности, предусмотренными пунктами 2.1 и 2.3 устава общественной организации, исключительно в рамках содержания органа и, соответственно, самого общественного объединения производились данные отчисления. Эти отчисления не производились в счет третьих лиц, не было какого-либо нарушения или нецелевого использования. Эти отчисления производились исключительно в соответствии со статьей 211 Гражданского кодекса собственником в качестве бремени содержания своего имущества, которое по закону и по уставу организации у Беларусского ПЕН-центра находилось в пользовании уже более 25 лет. И вопросов до этого момента – безусловно, эти отчисления производились и ранее (коммунальные платежи) – несмотря на ту отчетность, которая подавалась ежегодно, никаких вопросов не возникало и, на наш взгляд, возникнуть не может, потому что возникает абсурдный вариант: если организация не может осуществлять оплату своих коммунальных платежей, то каким образом она в принципе будет работать, любая организация? В том числе, как, на мой взгляд, рациональный пример привела Елена Борисовна, – в том числе Министерство юстиции, которое также несет определенные расходы по помещению, где оно находится.
Что касается третьего довода о том, что якобы ответчик осуществляет политическую и агитационную деятельность, то в данной части мы обращаем внимание, что истец некорректным образом расширяет сферу применения закона. В Законе «Об общественных объединениях» указано основание как использование иностранной безвозмездной помощи. В соответствии в Декрете № 3 указано, что не допускается использование иностранной безвозмездной помощи для проведения мероприятий, связанных с политической и агитационной деятельностью среди населения. Представителем истца не названо за любой период – ни за прошедший год, ни за какой-либо иной год – ни одного мероприятия, которое бы проводилось ответчиком с использованием данных денежных средств. Та информация, которая размещена на сайте, те заголовки, которые размещены на сайте, не свидетельствуют о том, что организация осуществляла какие-либо политические и агитационные мероприятия среди населения. То есть такими мероприятиями могут быть политические кампании лиц, например, либо участие в иных действиях вместе с политическими партиями – таких действий, мероприятий не осуществлялось. Организация – опять-таки в рамках, установленных законодательством и уставом, в частности, пунктом 1.4, – осуществляла свои права в строгом соответствии с данными актами и не допустила нарушений. Более того, те документы, а по сути, это единственный документ, который приобщен в материалы дела, – скриншот одной страницы – во-первых, этот документ не является допустимым, так как он не получен Министерством юстиции надлежащим образом. В частности – отсутствует протокол осмотра сайта нотариусом либо иным компетентным лицом. Это первый момент.
Второй момент: каким образом на основании единственной страницы сайта, где содержится перечень новостей за короткое время, можно говорить о том, что большинство или почти все новости организации касаются политической деятельности? Безусловно, этот вывод является необоснованным. Не представлено содержание данных статей, хотя действительно, если мы посмотрим по содержанию, мы видим, что защищаются идеалы гуманизма и защищаются лица, которые являются либо непосредственно членами организации, либо литераторами в данном определении. То есть говоря о том же Дедке – он является литератором с точки зрения положений, которые закреплены в организации. На основании изложенного мы полагаем, что доказательств, допустимых, достоверных и достаточных для того, чтобы принять решение о ликвидации, не представлено. В частности, обращаем внимание, что часть 2 Закона «Об общественных объединениях» предоставляет лишь право суду принять решение о ликвидации. Безусловно, при принятии данного решения суд должен учесть деятельность организации на протяжении всего периода существования. За более чем 30-летнюю историю организация действовала и существовала добропорядочно, не привлекалась к ответственности, в частности, не привлекалась к ответственности компетентным органом, и до сих пор каких-либо претензий – я хотел бы обратить внимание: претензий, которые бы возникли, в частности, в рамках проверки, которая проводилась в июне–июле 2021 года, – со стороны Минюста и со стороны Департамента по гуманитарной деятельности, со стороны третьих лиц к организации не имеется. Поэтому основания для ликвидации организации нет. На основании вышеизложенного мы просим отказать истцу в удовлетворении исковых требований. Я прошу также суд приложить к делу письменные прения. И Елена Борисовна продолжит излагать нашу позицию.
Суд: Пожалуйста. И попрошу по возможности не повторять аргументы.
Представитель ПЭНа: Да, я постараюсь, если это не будет препятствовать последовательности изложения позиции. Я благодарна нашему юридическому представителю за подробные аргументы – я поддерживаю все юридические аргументы, которые были изложены и предоставлены суду, – а также за напоминание о том, что гражданин Дедок – отвечая на ваш вопрос, я не привела этого момента, к сожалению, – является литератором помимо других сторон его личности. Он не является членом ПЕН-центра, но в ситуации устава организации мы говорим о том, что в фокусе нашего внимания – все люди, которые работают со словом. И переводчики литературы, и эссеисты, и поэты, и так далее. Дедок является автором тюремной литературы. И это официально изданная литература, в том числе именно по этой причине информация о положении Дедка после пыток, которые применялись к нему при задержании и в процессе предварительного расследования, не могла остаться без нашего внимания и отражена на сайте нашей организации в качестве новости, опять-таки опираясь, повторюсь еще раз, на положение 1.4 устава, который прямо предписывает Беларусскому ПЕН-центру заниматься защитой идеалов гуманизма. Вопросы жестокого обращения очевидно находятся на срезе антигуманного отношения, поведения по отношению к гражданину. Далее.
Я скажу несколько слов о том, что Беларусский ПЕН-центр является частью крупной международной организации – то есть это Международный ПЕН-клуб, который насчитывает в своем составе 144 организации в различных странах мира. Беларусский ПЕН-центр создавался для того, чтобы стать частью этой семьи – международной семьи, объединяющей литераторов для продвижения и защиты интересов свободы слова, для поддержки и развития национальной литературы и культуры. 31 год Беларусский ПЕН-центр делает эту работу.
Повторю еще раз: для нас большая честь помнить о том, что Беларусский ПЕН-центр создавался столпами беларусской литературы: Василем Быковым, Алесем Адамовичем, господином Шерманом. Для нас большая честь подчеркнуть, что руководителем нашей организации на данный момент является беларуска, нобелевский лауреат по литературе 2015 года госпожа Светлана Алексиевич.
Для нас большая честь сказать, что за последние две недели мы получили поддержу из разных уголков света от наших коллег – организаций ПЕНов из других стран.
Наши коллеги из Международного ПЕН-клуба просили отметить, что за всю историю существования Международной организации ПЕН-клуба, а также национальных ПЕНов – а их 144, повторю, в разных странах мира – всего три раза правительство пыталось запретить деятельность национальных организаций: это Северная Корея, Иран и Куба.
Республика Беларусь имеет шансы, удовлетворив иск Министерства юстиции, стать четвертой страной в этом коротком, но очевидном списке. Возвращаясь к положениям искового заявления, я обращу внимание в дополнение, видимо, только на то, что Беларусский ПЕН-центр осознанно и последовательно не занимается прямой политической деятельностью. Однако Беларусский ПЕН-центр, согласно требованиям устава и своему положению в обществе, не может игнорировать определенных общественно-политических событий и, соответственно, высказывается по этому поводу, имея в основе право на свободу высказывания и руководствуясь статьей 1.4 устава. Мы полагаем, что право комментировать те или иные общественные события – это базовое право, это право, соответствующее уставу организации.
Организация объединяет более 100 литераторов страны. То есть это те люди, благодаря которым Республику Беларусь знают за пределами этой страны. Люди, которые перевели беларусскую литературу на многие языки мира. Люди, которые сделали беларусскую литературу частью мирового литературного наследия. И эти люди уж точно не могут молчать в ситуации, если эта ситуация требует принципиального реагирования, высказывания со стороны беларусской интеллигенции, со стороны той части общества, которую представляют собой литераторы, объединившиеся в Беларусский ПЕН-центр. Собственно, для этих целей в том числе ПЕН-центр и создавался.
Подчеркну еще раз: Минюст пытается говорить о политике. При этом мы просим, чтобы не создавалось превратного впечатления у суда, у прокурора, у публики и у Министерства юстиции о том, что мы так деликатно ведем весь этот процесс, удерживаясь исключительно вокруг правовых оснований. Мы не хотим, чтобы сложилось впечатление, что мы не понимаем контекста, в котором происходят действия Министерства юстиции и все последующее.
Мы видим публикации в государственных СМИ, мы слышим высказывания определенных должностных лиц, мы видим быстрые действия в связи с этими высказываниями, и так далее. То есть мы просим, чтобы вы понимали, что мы понимаем контекст. Но мы выбрали свою позицию – позицию защиты, работу только на основании анализа юридических документов, только на основании норм закона.
От вас мы ожидаем аналогичного подхода.
Мы просим вас отказать Министерству юстиции в иске о ликвидации, позволить Беларусскому ПЕН-центру действовать дальше в соответствии со своими целями, задачами, оставаясь зарегистрированным общественным объединением, продолжить действовать совместно. Мы также гарантируем Министерству юстиции, что все предыдущие наши действия, направленные на осознанную конструктивную коммуникацию с регистрирующим органом, впредь сохранят нашу позицию по отношению к Минюсту в случае, если организация останется в зарегистрированном статусе.
Мы открыты к нормальной конструктивной коммуникации. Мы готовы выслушивать позицию Минюста относительно того, что, по мнению Минюста, является требующим доработки и изменений в нашей деятельности. Мы готовы это обсуждать, мы готовы идти на изменения – в случае, если они соответствуют закону, и нашему пониманию реальности, и нашему уставу. Вместо использования именно этого конструктивного подхода мы получаем необоснованное, немотивированное, не основанное на нормах материального права исковое заявление – видимо, в силу того контекста, о котором я уже коротко упоминала. Благодарю, на этом я хотела бы закончить.
Суд: Слово предоставляется прокурору. Ирина Алексеевна Ковальчук.
Прокурор: Министерством юстиции Республики Беларусь был подан в Верховный Суд Республики Беларусь иск о ликвидации Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» на том основании, что у этого общественного объединения были нарушены требования Декрета Президента Республики Беларусь № 3 «Об иностранной безвозмездной помощи».
Полагаю, что в ходе судебного разбирательства по данному делу не нашли подтверждения доводы представителя истца, что те денежные средства, которые были предоставлены общественному объединению Алексиевич Светланой Александровной, предоставлялись на территории Республики Беларусь беларусскими денежными средствами со счетов, которые находились также на территории Республики Беларусь. Учитывая, что она длительное время находится за пределами Республики Беларусь и по настоящее время продолжает такую безвозмездную помощь оказывать, Министерство юстиции правильно обосновало эту безвозмездную помощь как иностранную безвозмездную помощь с соответствующим требованием для юридического лица – Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» – регистрации этой иностранной безвозмездной помощи в специальном государственном органе Республики Беларусь – Департаменте по гуманитарной деятельности Управления делами Президента Республики Беларусь.
Поскольку такое действие Республиканским общественным объединением выполнено не было, о чем имеется соответствующий документ в материалах дела – ответ Департамента по гуманитарной деятельности, можно сделать вывод, что таким образом Республиканским общественным объединением «Беларусский ПЕН-центр» не было выполнено требование пункта 4 Декрета Президента, предусматривающего обязанность регистрировать иностранную безвозмездную помощь юридическими лицами в указанном органе. Кроме того полагаю, что обоснованными являются и требования Министерства юстиции в той части, что иностранная безвозмездная помощь использовалась Республиканским общественным объединением «Беларусский ПЕН-центр» не в соответствии с целевым назначением.
Тот довод, что Алексиевич Светлана Александровна как отправитель данной помощи указывала или соглашалась с использованием ее на какие-то определенные цели, не свидетельствует, что ее согласие в данном случае согласовывалось с требованием устава общественного объединения, касающегося целей деятельности общества и, соответственно, использования данной безвозмездной помощи в соответствии с целью деятельности данного общественного объединения. Факт использования этих денежных средств на строительно-монтажные работы, на оплату коммунальных и других платежей, полагаю, не является целевым использованием денежных средств, а является использованием на иную деятельность. В этой связи полагаю, что требования Министерства юстиции, указанные в части […], являются обоснованными и подлежащими удовлетворению. Соответственно полагаю, что поскольку общественным объединением «Беларусский ПЕН-центр» было нарушено законодательство о порядке использования безвозмездной иностранной помощи, данные обстоятельства являются в силу пункта 2 статьи 29 Закона Республики Беларусь «Об общественных организациях» основанием для ликвидации соответствующего общественного объединения. Поэтому полагаю, что Республиканское общественное объединение «Беларусский ПЕН-центр» следует по указанным основаниям ликвидировать.
Суд: Присядьте, пожалуйста. Кто-то желает выступить в репликах? Кто хочет воспользоваться? Пожалуйста.
Представитель МЮ: Высокий суд, уважаемый прокурор, хотелось бы сказать, в данном случае, что авторитетность общественного объединения, его значимость либо просто предусмотренное международными актами право на свободу ассоциаций – это все не предполагает, не предусматривает разрешения либо возможности для организации, для общественного объединения на нарушение законодательства Республики Беларусь либо любого другого государства, где бы ни находилась общественная организация. И все общественные объединения, независимо от их статуса, значимости, авторитетности, должны соблюдать действующее законодательство. В случае же ликвидации общественного объединения его члены могут подать документы для создания нового общественного объединения и начать жизнь общественного объединения, что называется, с нуля и достигать тех же целей, которые были предусмотрены и которых достигало общественное объединение, если они посчитают это необходимым, возможным и так далее. Кроме того я бы хотел заявить ходатайство, если высокий суд позволит, о приобщении тезисов своего выступления к материалам дела – по аналогии, как это сделала другая сторона.
Суд: Пожалуйста. Сторона ответчика, пожалуйста, есть ли у вас реплики?
Адвокат ПЭНа: Очень коротко. Мы полагаем, что, во-первых, в настоящем деле не доказан факт нарушения – что именно ответчик допустил какие-либо нарушения. Во-вторых, если даже данный факт может быть доказан, то необходимо и суду, и лицу, которое принимает решение о подаче искового заявления, соизмерять свои действия с последствиями. Нарушения, которые могут быть по законодательству Республики Беларусь, могут караться условно гражданско-правовой, административной или уголовной ответственностью, да? Но если в том случае организация, которая действительно 30 лет работает без нарушений, и к ней пытаться применить самые серьезные последствия… То есть для общественного объединения ликвидация – это самое серьезное последствие, которое в принципе возможно. Мы говорим о том, что учитывая, что истец избрал часть 2 статьи 29 Закона «Об общественных объединениях» в качестве основания для ликвидации, то суд обязан, он просто обязан здесь учитывать не только те доводы о нарушении либо не нарушении, но обязан учитывать и доводы о том, каким образом организация вела себя на протяжении всего периода существования. Потому что у суда есть только право ликвидации. И это право суд может как реализовать, так и не реализовать. И суд также должен оценивать соизмеримость данного нарушения. Он может считать, что данное нарушение имеет место, однако в рамках, например, административной ответственности можно удовлетворить данное ходатайство – то есть в рамках административной ответственности, если она будет наложена, – соответственно, нарушение будет поглощено. Именно об этом мы и говорим. Но изначально мы полагаем, что в целом нарушений нет, так как у нас нет статуса иностранной безвозмездной помощи. И данный вывод – он исключительно основан на толковании нормативных актов, не на толковании житейского опыта, еще раз повторю. Мы полагаем, что юристы именно таким образом и должны делать.
Суд: Ясно. Елена Борисовна, воспользуетесь правом реплики?
Представитель ПЭНа: Да, пожалуй. Во-первых, мы не привели в качестве аргумента то, что истцом не предоставлены доказательства того, что источником денежных средств были доходы из-за рубежа, то есть в подтверждение этого не предоставлено ни одного письменного документа, это не подтверждено движением денежных средств по банкам и так далее.
Второе: я поддержу позицию адвоката и обращу внимание суда на то, что организация готова, получив результаты проверки, выраженные в предупреждении, двигаться по пути их исправления и вести с Министерством юстиции добросовестную коммуникацию по этому поводу. В связи с этим мы просим суд не удовлетворять иск о ликвидации, дать возможность организации работать и вести нормальную конструктивную коммуникацию с Министерством юстиции, как мы это делали 30 предыдущих лет.
Суд: Все у вас?
Представитель ПЭНа: Да.
Суд: Присядьте, пожалуйста. У прокурора есть реплика?
Прокурор: Нет.
Суд: Нет, не воспользуетесь. Суд удаляется в совещательную комнату. Оглашение решения будет примерно в 17 часов 30 минут.
Секретарь: Прошу всех встать.
Ніжэй прыводзім поўны тэкст судовага рашэння:
РЕШЕНИЕ
Именем Республики Беларусь
09 августа 2021 года, г.Минск
Судья Верховного Суда Республики Беларусь Соколовская А. М. при секретаре Велитченко Н. А., с участием прокурора Ковальчук И. А., представителя Министерства юстиции Республики Беларусь Печкурова А. В., представителей Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» Тонкачевой Е. Б. и Козикова Ю. Е. рассмотрел в открытом судебном заседании дело по иску Министерства юстиции Республики Беларусь к Республиканскому общественному объединению «Беларусский ПЕН-центр» о ликвидации,
установил:
В заявлении суду истец указал, что Республиканское общественное объединение «Беларусский ПЕН-центр» (далее – РОО «Беларусский ПЕН-центр») Министерством юстиции Республики Беларусь зарегистрировано 16 ноября 1990 г. (свидетельство о государственной регистрации № 2). В последующем производилась перерегистрация общественного объединения (свидетельство о государственной регистрации № 00723, в Едином государственном регистре юридических лиц и индивидуальных предпринимателей – № 100264987), а также вносились изменения в устав общественного объединения.
07 июня 2021 г. в целях проведения мониторинга деятельности РОО «Беларусский ПЕН-центр» регистрирующим органом были запрошены соответствующие информация и документы.
Согласно представленной информации, финансирование данного общественного объединения осуществляется в основном председателем общественного объединения Алексиевич С .А., проживающей с осени 2020 г. за пределами Республики Беларусь. Учитывая такие обстоятельства, Министерство юстиции Республики Беларусь считает, что РОО «Беларусский ПЕН-центр» является получателем иностранной безвозмездной помощи, а ее отправителем — лицо, постоянно проживающее за пределами Республики Беларусь. Кроме того, представленная РОО «Беларусский ПЕН-центр» информация о расходовании иностранной безвозмездной помощи, полученной от Алексиевич С. А., не подтверждает направление ее в полном объеме на выполнение задач и достижение целей, предусмотренных уставом данного общественного объединения. В частности, ответчиком производилась оплата строительно-монтажных работ КФХ «Рамбулье», расходов за пользование электроэнергией, водоснабжением, коммунальных услуг и других, что, по мнению истца, свидетельствует о нецелевом использовании общественным объединением полученных денежных средств.
В обоснование исковых требований истец также приводит обзор новостей, размещенных на интернет-сайте РОО «Беларусский ПЕН-центр», подавляющее большинство из которых имеет отношение к политической и (или) агитационной деятельности при том, что в силу п. 2 Декрета Президента Республики Беларусь от 25 мая 2020 г. № 3 «Об иностранной безвозмездной помощи» (далее — Декрет Президента от 25 мая 2020 г. № 3) использование иностранной безвозмездной помощи для организации мероприятий, направленных на проведение политической и агитационно-массовой работы среди населения, запрещается.
Министерство юстиции Республики Беларусь считает, что РОО «Беларусский ПЕН-центр» в своей деятельности допустило нарушение положений Декрета Президента от 25 мая 2020 г. № 3, поэтому просит принять решение о его ликвидации.
В судебном заседании представитель Министерства юстиции Республики Беларусь Печкуров А. В. исковые требования поддержал.
Представители РОО «Беларусский ПЕН-центр» Тонкачева Е. Б. и Козиков Ю. Е. требования Министерства юстиции Республики Беларусь не признали и просили в удовлетворении иска отказать за отсутствием к тому правовых оснований.
Суд, заслушав представителей сторон, мнение прокурора Ковальчук И. А., полагавшей, что иск подлежит удовлетворению, приходит к следующему.
В силу статьи 5 Закона Республики Беларусь «Об общественных объединениях» общественные объединения осуществляют свою деятельность в соответствии с Конституцией Республики Беларусь, настоящим Законом, иными актами законодательства и на основании их уставов.
Согласно части 2 статьи 29 названного Закона, общественное объединение может быть ликвидировано по решению суда за нарушение общественным объединением, его организационной структурой установленных законодательством требований, предъявляемых к использованию иностранной безвозмездной помощи.
Проверяя доводы представителя истца об основаниях ликвидации общественного объединения, связанных с нарушением установленных законодательством требований, предъявляемых к использованию иностранной безвозмездной помощи, суд проанализировал положения устава общественного объединения, письменные доказательства, на которые ссылался истец в обоснование заявленных исковых требований, и пришел к выводу об удовлетворении иска.
Так, пунктом 2.2. устава РОО «Беларусский ПЕН-центр» к числу основных задач деятельности данного общественного объединения отнесены следующие: содействие интеллектуальному сотрудничеству и пониманию между литераторами всех стран; содействие деятельности мирового сообщества литераторов, журналистов и деятелей культуры, которая усилит роль литературы в развитии культуры мира и защитит ее от всего, что угрожает ее существованию; содействие установлению отношений уважения к свободе слова, а также высокой ответственности за публичное самовыражение; защита профессиональных прав членов общественного объединения.
Пунктом 5.2 устава предусмотрено, что финансовые средства общественного объединения состоят из: членских взносов; добровольных пожертвований в беларусских рублях и иностранной валюте, а также подарков; средств от издательской деятельности; поступлений от проведения лекций, выставок и других мероприятий; средств от производственно-хозяйственной деятельности в соответствии с действующим законодательством; других не запрещенных законодательством Республики Беларусь поступлений.
Судом установлено, что в ходе мониторинга деятельности Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» регистрирующим органом выявлен ряд нарушений собственного устава, а также установленных законодательством Республики Беларусь требований, предъявляемых к использованию иностранной безвозмездной помощи.
Пункт 4 Декрета Президента Республики Беларусь от 25 мая 2020 г. № 3 устанавливает обязанность юридических лиц, являющихся получателями иностранной безвозмездной помощи, зарегистрировать ее в Департаменте по гуманитарной деятельности Управления делами Президента Республики Беларусь.
Истцом представлены суду доказательства о том, что в течение 2020–2021 гг. финансирование РОО «Беларусский ПЕН-центр» в основном осуществлялось за счет поступления денежных средств от председателя общественного объединения Алексиевич С. А., проживающей с осени 2020 г. за пределами Республики Беларусь.
Приобщенные к материалам дела копии приходных кассовых ордеров № 00000013 от 21 октября 2020 г. на сумму 5620 руб., № 00000014 от 22 октября 2020 г. на сумму 6329,02 руб., № 000000015 от 23 октября 2020 г. на сумму 7216 руб., № 00000016 от 10 ноября 2020 г. на сумму 7632 руб., № 00000020 от 28 декабря 2020 г. на сумму 3020 руб., № 0000004 от 16 февраля 2021 г. на сумму 10400 руб., № 0000005 от 23 февраля 2021 г. на сумму 8200 руб., № 0000006 от 16 марта 2021 г. на сумму 10250 руб., № 00000010 от 31 мая 2021 г. на сумму 1000 руб., № 00000012 от 04 июня 2021 г. на сумму 3000 руб.; вкладные листы кассовой книги за соответствующий период и расходные кассовые ордера подтверждают поступление РОО «Беларусский ПЕН-центр» указанных денежных средств от Алексиевич С. А., проживающей за пределами Республики Беларусь.
В то же время из письма Департамента по гуманитарной деятельности Управления делами Президента Республики Беларусь от 26 июля 2021 г. № 13/2912 усматривается, что РОО «Беларусский ПЕН-центр», являющееся получателем иностранной безвозмездной помощи, в нарушение положений Декрета Президента Республики Беларусь от 25 мая 2020 г. № 3 с заявлением о ее регистрации в установленном порядке не обращалось.
Доводы представителей ответчика о том, что Министерством юстиции Республики Беларусь не подтвержден статус Алексеевич С. А. как гражданина, постоянно проживающего за пределами Республики Беларусь, являющегося отправителем иностранной безвозмездной помощи, не принимаются судом во внимание.
Факт проживания Алексиевич С. А. за пределами Республики Беларусь с осени 2020 г. представителем ответчика Тонкачевой Е. Б. не оспаривался. Как указано выше, направление денежных средств в адрес РОО «Беларусский ПЕН-центр» их отправителем Алексеевич С. А. осуществлялось в период с октября 2020 г. по июнь 2021 г.
Кроме того, в обоснование исковых требований Министерство юстиции Республики Беларусь ссылалось на нарушение положений упомянутого Декрета Президента Республики Беларусь в части запрета использования иностранной безвозмездной помощи для организации мероприятий, направленных на проведение политической и агитационно-массовой работы среди населения.
Из перечня публикаций, размещенных на интернет-сайте РОО «Беларусский ПЕН-центр», усматривается, что содержащаяся в названии статей информация не была связана с целями и задачами общественного объединения.
В нарушение требований ст.179 ГПК Республики Беларусь ответчиком в ходе рассмотрения дела не представлены другие доказательства, с достоверностью подтверждающие источник поступления указанных денежных средств, а также их расходование для выполнения поставленных задач и достижения целей.
С целью обеспечения состязательности и равенства сторон в гражданском процессе и возможности представления ответчиком доказательств по основаниям иска, предъявленного Министерством юстиции Республики Беларусь, судом принимались меры к обеспечению явки в судебное заседание представителей руководящего органа РОО «Беларусский ПЕН-центр» – членов совета общественного объединения Алексиевич С. А., Нядбай Т. Л., Ходанович А. В., Мартысевич М. А., главного бухгалтера Ракович О. В., однако указанные лица в судебное заседание не явились, соответственно, другие доказательства в опровержение доводов истца суду не были представлены.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 302-311 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь, судья
решил:
ликвидировать Республиканское общественное объединение «Беларусский ПЕН-центр», зарегистрированное Министерством юстиции Республики Беларусь 16 ноября 1990 г. (свидетельства о регистрации № 2, № 0123, № 00723, в Едином государственном регистре юридических лиц и индивидуальных предпринимателей – № 100264987).
Взыскать с Республиканского общественного объединения «Беларусский ПЕН-центр» госпошлину в доход государства в размере 87 руб.
Решение вступает в законную силу немедленно после его провозглашения, обжалованию и опротестованию в апелляционном порядке не подлежит.
Судья Верховного Суда
Республики Беларусь А. М.Соколовская
13 верасня 2021 г. Беларускі ПЭН падаў наглядную скаргу ў Генеральную пракуратуру.
Адказ Генеральнай пракуратуры на наглядную скаргу